Нас прячет туман и ходовые огни. А я в бетонный вигвам к тебе снова проник. Пару суток не спал, прячу мысли в тайник. Прячу болты под них, ладно не гони.
Почти вымерший вид, хотел подгон, лови, С глубин тексток на бит, подкинет с прогибом. О любви накину, сладкой, как повидло. О любви к этой жизни, что накроет лавиной.
Поток сознания снова превратится в рифмы, Пока ты мутишь своей биксе малолетней снифа. От текстов веет холодом, как в приёмной СКЛИФа, Шал*ва сдвинет ноги и поднимет тарифы.
Хотели многие лифтом вверх, в этой игре. Падали в снег, в итоге, как Виктор Цой в Игле. А лёд то, где? В Нью-Йорке, на Брайтоне, или в Москве?
Есть люди именно, те, и в Бостоне и в Алмаате. Всё получилось, так как хотел. Вадик сделает по красоте. Раз уж прилетел, как Карлсон на винте.
Бывает звук гавно, бывает "Вгавно" исполнитель. Дайте минералку, без газа, желательно две. Нужен вигвам за верстаками и слова в голове. Самолёт приземлится на другой континент. Железная птица, снова прижмётся к земле.
Засветил новый куплет, время летит. Я обещал вернуться, хотя не уходил. В недра паутины, импортирую продукт. Тебе нормально слышно, это AZIMUTZVUK,
Мне бы накинули Толяна на мои весы. Топчу поляну в шкуре упоротой лисы. Взял это прямо с улицы, прямо су*ин сын. Я выбрал сочные басы и правильный посыл.
Эй, Бро, что там слышно на приборах? На приборах родные просторы. Кварталы, районы, шальные подъёмы. Просыпайся, алё! Эй, Бро, что там слышно на приборах? На приборах родные просторы. Кварталы, районы, шальные подъёмы. Мы вернулись, алё! We are hidden by fog and running lights. And I entered the concrete wigwam again. I didn’t sleep for a couple of days, hiding my thoughts in a cache. Hiding bolts under them, okay, do not drive.
Almost extinct species, wanted to fit, catch, From the depths of the text to the bit, it will throw with a deflection. About love nakinu, sweet as jam. About the love of this life that will cover the avalanche.
The stream of consciousness will turn into rhymes again, While you are torturing your little teen sniff. From the texts it blows cold, as in the reception room of SCLIF, Shal * wa will move her legs and raise tariffs.
Many wanted to lift up in this game. Fell into the snow, in the end, like Viktor Tsoi in Needle. And the ice is where? In New York, on Brighton, or in Moscow?
There are people exactly, those, both in Boston and in Almaty. Everything turned out as I wanted. Vadik make beauty. Once flew like Carlson on the screw.
Sometimes the sound is shit, it happens & quot; Vgavno & quot; executor. Give mineral water, without gas, preferably two. Need wigwam for benches and words in my head. The plane will land on another continent. The iron bird, will again press to the ground.
He lit up a new verse, time flies. I promised to return, although I did not leave. In the bowels of the web, importing the product. You can hear it normally, this is AZIMUTZVUK,
I would have Tolyan thrown on my scales. I trample a clearing in the skin of an upturned fox. Took it right from the street, right su * in son. I chose juicy bass and the right message.
Hey, Bro, what is heard on the devices? On devices native spaces. Quarters, neighborhoods, crazy rises. Wake up, alo! Hey, Bro, what is heard on the devices? On devices native spaces. Quarters, neighborhoods, crazy rises. We are back, aly!