Я медовые губы твои в ту ночь целовал И понять не мог, почему по коже мороз... Я тебя обнимал так нежно, так горячо. На меня ты смотрела и тихонько смеялась глазами, А потом положила голову мне на плечо, И мы, наслаждаясь, молчали.
[Чем решение лучше, тем спонтаннее принято было оно. Мы немного заблудшие во времени и сезонах, Мы кусочки не целого, но того одного, От чего противной становится социальная кома]
Я тебя обнимал... Ты ласкала запястья, пальцы, Целовала ключицы, проходилась по волосам. Я тебя обнимал... Ты хотела ещё остаться.
Я же видел всё. Всё понимал.
[Ты живёшь по теории: происходит лишь то, что нужно, Пустоту что наполнит приятным спокойствием скал]
Я тебя обнимал, оставаясь пред тобой безоружным, Я тебя обнимал и медовые губы кусал.
Наш Сатурн улетел, фонарь уже не горит. И тебе пора. Ты не можешь уснуть в объятьях.
Но предвидеть не мог я, что моя девочка спит, Замерзая в своей кровати. A soap bubble became Saturn, a lantern light. Steel rang measured knock wheels.
I kissed your honey lips that night And he could not understand why the skin was cold ... I hugged you so tenderly, so hot. You looked at me and laughed softly with your eyes And then she laid her head on my shoulder, And we, enjoying, were silent.
[The better the decision, the more spontaneous the decision was made. We are a little lost in time and seasons, We are not pieces of the whole, but that one What makes a social coma nasty]
I hugged you ... You caressed your wrists, fingers, Kissing the clavicle, passing through the hair. I hugged you ... You wanted to stay.
I saw everything. I understood everything.
[You live according to the theory: only what is needed An emptiness that will fill the pleasant calm of the rocks]
I hugged you, remaining unarmed in front of you, I hugged you and honeyed my lips.
Our Saturn flew away, the lantern no longer burns. And you have to go. You can't sleep in your arms.
But I could not foresee that my girl was sleeping, Freezing in my bed.