Его имя гремело под сводами храмов, Устрашеньем, проклятьем грядущих веков, Кружевными цепями померкнувших залов, Падших наземь, уставших и спящих богов
Его страх в каждом вздохе прожорливых граждан, Плел кровавые узы на зрячих слепцов, Соль отвергнутых уст нес дымящийся ладан, На могилы уже не рожденных отцов.
Его ярость легла черным пеплом на землю, Засыпая, стекая из высохших вен, Порождая лохмотья вчерашней росою, Бытием, угоняя в сегодняшний плен. His name resounded under the arches of temples Appalling , curse of ages , Lacy chains pomerknuvshih halls Fallen down , tired and sleeping gods
His fear in every breath gluttonous citizens Wove bloody ties to the blind sighted , Salt rejected mouth carrying steaming incense On the grave is not born fathers.
His fury lay black ashes on the ground, Falling asleep, draining veins of dried , Generating rags yesterday dew, Being, hijacking in captivity today .