Я умру, говорят,мы когда-то всегда умираем. Съезжу на дармовых,если в спину сподобят ножом, — Убиенных щадят,отпевают и балуют раем... Не скажу про живых,а покойников мы бережём.
В грязь ударю лицом,завалюсь покрасивее набок — И ударит душа на ворованных клячах в галоп! Вот и дело с концом: в райских кущах покушаю яблок, Подойду, не спеша, — вдруг апостол вернёт, остолоп?
...Чур меня самого! Наважденье, знакомое что-то: Неродящий пустырь И сплошное ничто — беспредел. И среди ничего возвышались литые ворота, И этап-богатырь — тысяч пять — на коленках сидел.
Как ржанёт коренник — я смирил его даром овсовым, Да репей из мочал еле выдрал, и гриву заплёл. Пётр-апостол, старик, что-то долго возился с засовом — И кряхтел и ворчал, и не смог отворить — и ушёл.
Тот огромный этап не издал ни единого стона, Лишь на корточки вдруг с онемевших колен пересел. Вот следы пёсьих лап... Да не рай это вовсе, а зона! Всё вернулось на круг,и распятый над кругом висел.
Мы с конями глядим:вот уж истинно — зона всем зонам. Хлебный дух из ворот — это крепче, чем руки вязать! Я пока невредим, но и я нахлебался озоном, Лепоты полон рот, и ругательства трудно сказать.
Засучив рукава, пролетели две тени в зелёном, С криком: «В рельсу стучи!» — пропорхнули на крыльях бичи. Там малина, братва, — нас встречают малиновым звоном! Нет, звенели ключи...Это к нам подбирали ключи.
Я подох на задах — на руках на старушечьих дряблых, Не к мадонне прижат божий сын, а — в хоромах холоп. В дивных райских садах — просто прорва мороженых яблок, Но сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.
Херувимы кружат, ангел окает с вышки — занятно. Да не взыщет Христос — рву плоды ледяные с дерев. Как я выстрелу рад — ускакал я на землю обратно, Вот и яблок принёс, их за пазухой телом согрев.
Я вторично умру — если надо, мы вновь умираем. Удалось, бог ты мой, — я не сам, вы мне пулю в живот. Так сложилось в миру — всех застреленных балуют раем, А оттуда — землёй, — бережёного бог бережёт.
В грязь ударю лицом, завалюсь после выстрела набок. Кони хочут овсу, но пора закусить удила. Вдоль обрыва с кнутом по-над пропастью пазуху яблок Я тебе принесу, потому — и из рая ждала. Я тебе принесу, потому — и из рая ждала. I will die, they say, we've always die. I will go to the gratuitous if vouchsafed in the back with a knife - Slain spared, burial service and pet paradise ... Not to say about the living and the dead, we are saving.
In the dirt hit his face, overwhelmed with prettier side - And hit on the stolen soul nags at a gallop! That's done with it: in the heavenly tabernacles encroach apples Come, slowly - suddenly the apostle returns, mutt?
Chur ... myself! Obsession, something familiar: Nerodyaschy wasteland and solid nothing - chaos. And nothing stood among the cast gate, And step-hero - five thousand - sat on his lap.
How rzhanёt wheeler - I humbled his gift of oats, Yes burr of urine hardly ripped and mane zaplёl. Peter the Apostle, old man, something long tinkered with the bolt - And groaned and grumbled, and was unable to open - and left.
The huge stage did not make a single groan, Only squatted suddenly numbed knees moved. Here traces pёsih paws ... Yes this is not a paradise, and the area! Everything was back to the circle, and the crucified hung above the circle.
We horses We look: that's really true - the zone all zones. Corn-spirit out of the gate - is stronger than hand knit! I do not hurt, but I nahlebalsya ozone Lepota mouthful, and swearing is difficult to say.
Roll up their sleeves, flew two shadows in the green, With a cry: "In the rail getcha!" - Proporhnuli on the wings of pests. There raspberries, lads - we are greeted Crimson ring! No, jingled the keys ... It's us picking up the keys.
I podoh at the back - at the hands of old women on the flabby, Not to Madonna pinned the Son of God, and - in a mansion slave. In the wondrous paradise gardens - just Prorva frozen apples But gardens guard and shoot without a miss in the forehead.
Cherubs hovering angel okaet from the tower - entertaining. Yes not seek Him Christ - den fruit ice from the trees. How glad I shot - I rode back to the ground, That brought the apples, in the bosom of their body warmed.
I die a second time - if necessary, we will again die. Failed, my God - I'm not myself, you give me a bullet in the stomach. It happened in the world - all shot pampered paradise And then - the earth - better safe than sorry.
In the dirt hit his face, the rubble after a shot to the side. Coney hochut oats, but it's time to bite the bit. Along the cliff with a whip in his bosom apples over the precipice I'll bring you, because - and from paradise waiting. I'll bring you, because - and from paradise waiting.