Вновь с тобою расстаюсь я, милый, отчий край1.
Вновь стобою расстаюсь я милый отчий край,
Я горжусь тобой всё больше милая Чечня,
Покидая каждый раз мы говорим прощай,
Но студент чеченец помнит не пройдёт ни дня.
Так прощай милый Край,
Нас вдали не забывай.
Ла иллаха иль АллахДля себя они, суть богами на земле
Все пред мощью их во вселенной должно млеть.
Мол, народы все, в дар Господь им преподнес,
Чтобы в жертву их всех на родину принес.
Мол, господь велел : "Ты, мой избранный народ,
Править миром всем, будет только лишь твой род.
Войны порождай, сея смуту и раздор,
Гоев истребляй, жалость к ним суетный вздор !"
Легенда о нартеЯ помню как-то ночью у костра
Посредь вершин, средь горной седины
Внимал я, молча старцу до утра
Я был в гостях у мудрой старины.
Старец ус закручивая лихо
Сверкнул вдруг огоньками мудрых глаз
Как горный ручеек полился тихо
НашествиеПылал Восток, весь заревом пожарищ,
И степь горела, точно как в аду.
И, оставляя за собою смерть лишь,
За солнцем вёл монгольский хан орду.
До моря вся земля вокруг дрожала,
И пыль из-под копыт – аж до небес!
Да, у степной ехидны остро жало:
Проклят тот, кто велений Корана не слышит.Проклят тот, кто велений Корана не слышит.
Проклят тот, кто для битв и молитвы угас.
Проклят тот, кто Джихадом Аллаха не дышит.
И забыл хоть на миг высочайший указ.
Проклят тот, кто не верит в предопределение.
Проклят тот, кто отверг всех пророков Творца.
Проклят тот, кто День Судный подвергнув сомненью.
Рассказ старца Помню как-то весной, по аулу шагал,
Был весел и юн, полной грудью дышал.
Кто не весел друзья, коль в расцвете он сил,
То у Бога тогда жизнь другую просил.
Вдруг навстречу гляжу старец хилый идет,
И сгорбившись совсем, еле ноги плетет.
И в глазах старика было столько любви,
Когда взгляд его падал на горы мои...
ЧужеземцуЕсли, чужеземец ты,
на кавказские хребты
Пожелаешь вдруг взглянуть,
к нам, сюда направив путь,
Весь изборозди Кавказ;
только знай: один лишь раз
Вскрикнешь ты: «Вот это рай!»,
видя наш вайнахов край!
Шейх МансурШейх Мансур
Уходит день, и в комнате потёмки,
И в ней ещё не зажжена свеча,
А за столом сидит сам князь Потёмкин,
От гнева весь багровый, и бурча:
«Проклятый шейх Мансур все мысли спутал;
Он, право, мне – что в горле кость, ей – ей!