Неспокойное море. Я даже отчасти этому рад. В звоне дня мне слышится стройное, И величественное в такт.
Мне легче других на волне, Никакого секрета тут нет - Я родился счастливым, на мне Тросом обтянут жилет.
Гладь ютит в мыслях моих берега Уверен, меня ждёт награда За изнеможения труд Позади – в стуже укрылась Москва, Впереди – тонет в Солнце Бейрут.
Я не один, Волна тянет всех на широком подоле, В лодке трубкой пыхтит старик, Он ненавидит море.
Я подплыл к нему и спросил: «На что опечалился, дед?». Он вытряхнут с трубки табак И сказал сквозь слезу: «Сынок, там земли нет».
Снова берег омоет мечта, Кто-то бросятся в море, спасаясь от пут. Ведь моя ярость согрела Москву, А слёзы впитал Бейрут. An uneasy sea. I'm even kind of glad about it. In the ringing of the day I hear a slender, And majestic in time.
I am lighter than others on the wave, There is no secret here - I was born happy, on me The waistcoat is covered with a rope.
The smoothness in the thoughts of my shore I'm sure the reward awaits me For exhaustion work Behind - in the cold Moscow hid, Ahead - Beirut drowns in the Sun.
I'm not alone, The wave pulls everyone on a broad hem, The old man puffs in the boat, He hates the sea.
I swam to him and asked: "What was sorrowful about, Grandfather?" It is shaken out of the tube with tobacco And he said through a tear: "Son, there is no land there."
Again the shore will wash the dream, Someone will rush into the sea, fleeing from the fetters. After all, my fury warmed Moscow, And he absorbed tears in Beirut.