В автобусеВ автобусе
В автобусе сидим. Народу надо в город.
Шофёр – не знаю кто? – сердито курит кент.
Вот некто – пассажир, торжественно заходит,
с кармана достаёт свой проездной билет.
В салоне мало мест, а тут ещё старуха
В субботний деньВот яблоко. И дерево в саду.
Беру строфу не с дерева, а с сада
и по листу перо мое веду,
так входят в ад или идут из ада.
Вот так-то брат. Берусь в такую рань,
с утра, со сна, описывать природу
двора. Как есть (и это дело дрянь)
КараваджоКараваджо
Опостылело даме озирать побережье,
на собаку глядеть и на мальчиков в форме
кучерявых. Она в не богатой одежде
не заметно бредет в беспробудной истоме,
отмеряя шаги, избегая прохожих,
КНЯЗЪКНЯЗЪ
Иной язык «инакомыслит», прочит счастье.
Язык черёмухи трагически совпал
с бесснежным февралём, где ныне ему шастать
дано в уме, в строке, где ниц художник пал
перед цветком. Перо черёмуху рисует,
но видит Петербург и путника в плаще.
Крылец
Белле Ахмадулиной
В тот злополучный год стихи писались долго.
На белую строфу язык себя извёл.
Что на язык пенять? – безмолвно, одиноко
(обмолвилась свеча) стихи уходят в стол.
ЛермонтовуОн мог быть скульптором, но стал поэтом.
Взбешён, капризен, мрачен, злоречив.
Не думаю, что кто-нибудь от света
и тьмы героя может различить.
Кто он не есть, он на горе высокой,
он, где Арагва, где беглец Гарун,
где он не есть безжалостно, жестоко,
Оборотень-День Гульдане Ахметовой
Мой одинокий Оборотень-день,
опять к тебе я обращаюсь с речью.
Тебя зрачок больной не доглядел.
Ошибочно ты был здесь не замечен.
Теперь стоишь, должно быть, за рекой
Памяти Руслана БУЛЕБАЙ
Прискучило писать и сочинять в тетради
при лампе и свече. Ни слово – не скажу.
Воедино слившись, в прижившемся наряде,
с нетопленой печью, по комнате хожу.
Темно. Чапаевск спит. Прошла температура,
и головная боль не мучает уже.
ПечьВ рабы возьми меня старуха-печь.
Бросай в дрова стихотворенье смело
и не гляди, куда уходит речь,
куда оно само того хотело.
Не возмещай ущербу моему,
какую есть не долгую утрату
прошедшей ночи, полную луну,
ФароштурукФАРОШТУРУК
Пребудет утро юное, младое.
Взойдёт заря, как девица красна.
Омоет город талою водою
шальная дура девочка-весна.
Проснутся крысы, мыши полевые,