Смотри, я уведу тебя в Сад к неизбежному свету. Там, где нет пути назад я напою твои сны нектаром бледных богов. Там улыбнется печаль, и мы не вспомним слова “жаль”.
Там, на Малиновом Солнце станет тепло, мои перья взорвутся последним огнем. Я захлебнусь, расплавлюсь в твоих безумных пальцах.
Боль кусает губы, как мед. Лепестки наших улиц превратились в битый лед. Мои слезы чисты. Не буди этих птиц. В перламутровом небе – только тени наши лиц.
Там, на Малиновом Солнце станет тепло, мои перья взорвутся последним огнем. Апрель вернется влажный, и нам не будет страшно там, на Малиновом Солнце станет тепло, мои перья взорвутся последним огнем. Я захлебнусь, расплавлюсь в твоих безумных пальцах.
Там, на Малиновом Солнце станет тепло, мои перья взорвутся последним огнем. Где нас волной накроет, где нам не будет больно, там, на Малиновом Солнце станет тепло, мои реки взорвутся последним дождем. Я захлебнусь, расплавлюсь в твоих безумных пальцах. See, I have taken away your in the Garden the inevitable light. Where there is no turning back I have satiated your dreams pale nectar of the gods. There's sadness will smile, and we do not remember the word "sorry."
There, on the crimson sun will be warm, My feathers explode the last fire. I choke, melted in your frantic fingers.
Pain bites his lips like honey. Petals of our streets have become a broken ice. My tears are clean. Do not wake the birds. The pearly sky - Only the shadow of our people.
There, on the crimson sun will be warm, My feathers explode the last fire. April comes back wet, and we will not be scared out there, on a crimson sun will be warm, My feathers explode the last fire. I choke, melted in your frantic fingers.
There, on the crimson sun will be warm, My feathers explode the last fire. Where we will cover a wave, where we will not be hurt, there, on a crimson sun will be warm, My river explode the last rain. I choke, melted in your frantic fingers.