Он встал на утесе; в лицо ему ветер суровый Бросал, насмехаясь, колючими брызгами пены. И вал возносился и рушился, белоголовый, И море стучало у ног о гранитные стены.
Под ветром уклончивым парус скользил на просторе, К Винландии внук его правил свой бег непреклонный. И с каждым мгновеньем меж ними все ширилось море, А голос морской разносился, как вопль похоронный.
Там, там за простором воды неисчерпно-обильной, Где Скрелингов остров, вновь грянут губящие битвы, Ему же коснеть безопасно под кровлей могильной, Да слушать, как женщины робко лепечут молитвы!
О, горе, кто видел, как дети детей уплывают В страну, недоступную больше мечу и победам! Кого и напевы военных рогов не сзывают, Кто должен мириться со славой, уступленной дедом.
Хочу навсегда быть желанным и сильным для боя, Чтоб не были тяжки гранитные, косные стены, Когда уплывает корабль среди шума и воя И ветер в лицо нам бросается брызгами пены.
В.Брюсов (1900г.) He stood on a cliff; the wind is severe in his face He threw, mocking, with spiky foam splashes. And the shaft lifted up and collapsed, white-headed, And the sea pounded at the feet of the granite walls.
Under the wind of the evasive sail glided in the open, To Vinlandii his grandson rules his run adamant. And with every moment between them all the sea spread, And the voice of the sea echoed like a funeral cry.
There, beyond the vast expanses of water, is inexhaustible, Where Skrelingov island, once again ruinous battles, It is safe for him to touch under the roof of the grave, Yes, listen to women shyly babble prayers!
Oh, grief, who saw the children of the children float away In a country inaccessible to the sword and more victories! Whom and the melodies of the military horns do not call, Who should put up with the glory ceded by his grandfather.
I want to be forever desired and strong for battle, So that were not heavy granite, slanting walls, When the ship sails away amidst the noise and howl And the wind in our face rushes spray foam.