Текст песни дед морозик - Егор Карин .а
Просмотров: 23
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Здесь расположен текст песни дед морозик - Егор Карин .а, перевод и видео.
Между тем Рукодельница воротится, воду процедит, в кувшины нальёт; да ещё какая затейница: коли вода нечиста, так свернёт лист бумаги, наложит в неё угольков да песку крупного насыпет, вставит ту бумагу в кувшин да нальёт в неё воды, а вода-то знай проходит сквозь песок да сквозь уголья и каплет в кувшин чистая, словно хрустальная; а потом Рукодельница примется чулки вязать или платки рубить, а не то и рубашки шить да кроить да ещё рукодельную песенку затянет; и не было никогда ей скучно, потому что и скучать-то было ей некогда: то за тем, то за другим делом, тут, смотришь, и вечер, — день прошёл.
Однажды с Рукодельницей беда приключилась: пошла она на колодезь за водой, опустила ведро на верёвке, а веревка-то и оборвись, упало ведро в колодезь. Как тут быть? Расплакалась бедная Рукодельница да и пошла к нянюшке рассказывать про свою беду и несчастье, а нянюшка Прасковья была такая строгая и сердитая, говорит:
— Сама беду сделала, сама и поправляй. Сама ведёрко утопила, сама и доставай.
Нечего делать было; пошла бедная Рукодельница опять к колодцу, ухватилась за верёвку и спустилась по ней к самому дну.
Только тут с ней чудо случилось. Едва спустилась — смотрит: перед ней печка, а в печке сидит пирожок, такой румяный, поджаристый; сидит, поглядывает да приговаривает:
— Я совсем готов, подрумянился, сахаром да изюмом обжарился; кто меня из печки возьмёт, тот со мной и пойдёт.
Рукодельница, нимало не мешкая, схватила лопатку, вынула пирожок и положила его за пазуху.
Идет она дальше. Перед нею сад, а в саду стоит дерево, а на дереве золотые яблочки; яблочки листьями шевелят и промеж себя говорят:
— Мы, яблочки, наливные, созрелые, корнем дерева питалися, студёной водой обмывалися; кто нас с дерева стрясёт, тот нас себе и возьмёт.
Рукодельница подошла к дереву, потрясла его за сучок, и золотые яблочки так и посыпались к ней в передник.
Рукодельница идет дальше. Смотрит: перед ней сидит старик Мороз Иванович, седой-седой; сидит он на ледяной лавочке да снежные комочки ест; тряхнёт головой — от волос иней сыплется, духом дохнёт — валит густой пар.
— А! — сказал он, — здорово, Рукодельница; спасибо, что ты мне пирожок принесла: давным-давно уж я ничего горяченького не ел.
Тут он посадил Рукодельницу возле себя, и они вместе пирожком позавтракали, а золотыми яблочками закусили.
— Знаю я, зачем ты пришла, — говорил Мороз Иванович, — ты ведерко в мой студенец опустила; отдать тебе ведёрко отдам, только ты мне за то три дня прослужи; будешь умна, тебе ж лучше; будешь ленива, тебе ж хуже. А теперь, — прибавил Мороз Иванович, — мне, старику, и отдохнуть пора; поди-ка приготовь мне постель, да смотри взбей хорошенько перину.
Рукодельница послушалась… Пошли они в дом. Дом у Мороза Ивановича сделан был изо льду: и двери, и окошки, и пол ледяные, а по стенам убрано снежными звёздочками; солнышко на них сияло, и всё в доме блестело как бриллианты. На постели у Мороза Ивановича вместо перины лежал снег пушистый; холодно, а делать было нечего. Рукодельница принялась взбивать снег, чтобы старику было мягче спать, а меж тем у ней, бедной, руки окостенели и пальчики побелели, как у бедных людей, что зимой в проруби бельё полощут; и холодно, и ветер в лицо, и бельё замерзает, колом стоит, а делать нечего — работают бедные люди.
— Ничего, — сказал Мороз Иванович, — только снегом пальцы потри, так и отойдут, не отзнобишь. Я ведь старик добрый; посмотри-ка, что у меня за диковинки.
Тут он приподнял свою снежную перину с одеялом, и Рукодельница увидела, что под периною пробивается зелёная травка. Рукодельнице стало жаль бедной травки.
— Вот ты говоришь, — сказала она, — что ты старик добрый, а зачем ты зелёную травку под снежной периной держишь, на свет Божий не выпускаешь?
— Не выпускаю, потому что ещё не время; ещё трава в силу не вошла. Добрый мужичок её осенью посеял, она и взошла, и кабы вытянулась она, то зима бы её захватила и к лету травка бы не вызрела. Вот я, — продолжал Мороз Иванович, — и прикрыл молодую зелень моею снежною периной, да еще сам прилёг на неё, чтобы снег ветр In one house there lived two girls: the Rukodelnitsa and Lenivitsa, and with them the nurse. The handyman was an intelligent girl, she got up early, she dressed herself without a nanny, and when she got up she was accepted for work: the stove was heated, she kneaded the bread, she fed chalk, fed the cock, and then went to the well for water. But Laziness, meanwhile, was lying in bed; it's been ringing for a long time to lunch, and she's still stretching: she's sinking from side to side; Is it really boring to lie down, so will he say half asleep: "Nanny, put on my stockings, nurse, tie my shoes"; and then he will say: "Nanny, is there no bun?" He will get up, jump, and will sit down to the window of flies to count how many flown and how many flown away. How Lazivitsa counts everyone, so he does not know what to do and what to do; she would be in bed - but do not want to sleep; she would have to eat - yes, there is no desire; she would have to count the flies to the window - and she was fed up; sits miserable and cries yes complains of all that she is bored, as if the others are to blame.
Meanwhile, the Rudder will come back, drain the water, pour into the jars; and even what a zateynitsa: if the water is unclean, so fold a sheet of paper, put it in the embers and let the large sand pour in, insert that paper into the jug and pour water into it, and the water knows that it passes through the sand and through the coals and the caplet into the pitcher is clean , as if crystal; and then the Needlewoman will take stockings to knit or scarves, or else she will sew and cut the shirts, and then she will tighten the hand-made song; and she was never bored, because she had no time to be bored: then for that, then for another case, here, you look, and the evening, - the day passed.
Once with the Needleworker the misfortune happened: she went to the well behind the water, dropped the bucket on the rope, and the rope broke off and the bucket fell into the well. How to be here? The poor Ruler cried out and went to the nurse to talk about her misfortune and misfortune, and the nurse, Praskovya, was so strict and angry, says:
- I made the mischief, correct it yourself. The bucket drowned, itself and get it.
There was nothing to do; went the poor Rudyard again to the well, grabbed the rope and went down it to the very bottom.
Only then did a miracle happen to her. Hardly had she come down - she looks: the stove is in front of her, and in the oven there is a patty, so ruddy, roasted; sits, glances and says:
- I'm completely ready, browned, sugar and raisins fried; who will take me from the stove, he will go with me.
The needlewoman, not at all sly, grabbed the scapula, took out the patty and put it in her bosom.
She goes further. Before her garden, and in the garden there is a tree, and on the tree are golden apples; apples with leaves move and between themselves say:
- We, apples, liquid, ripe, root the trees were fed, washed with water, who will shake us off the tree, he will take us to himself.
The handyman went to the tree, shook him by the branch, and the golden apples poured into her apron.
The needlewoman goes further. Looks: in front of her there is an old man, Moroz Ivanovich, gray-haired; he sits on an ice-cold bench and eats snowballs; shaking his head - from the hair, the frost is poured, the spirit dies - the thick steam is pouring down.
- A! - he said, - it's great, Rukodelnitsa; Thank you for bringing me a cake: I had not eaten anything hot a long time ago.
Then he planted the needlewoman next to him, and they ate breakfast together with a pie, and ate golden apples.
"I know why you came," said Moroz Ivanovich, "you lowered the bucket to my student; I'll give you a bucket, only you have served me for three days; you'll be smart, you're better; you'll be lazy, you're worse. And now, - added Moroz Ivanovich, - me, the old man, and it's time to rest; come and prepare a bed for me, but look carefully at the featherbed. "
The handyman obeyed ... They went into the house. The house of Moroz Ivanovich was made of ice: and the doors, and the windows, and the floor were icy, and on the walls they were removed by snowy stars; the sun shone on them, and everything in the house sparkled like diamonds. On the bed with Moroz Ivanovich, instead of featherbeds, snow was fluffy; cold, but there was nothing to do. The needlewoman began to beat the snow, so that the old man was softer to sleep, and meanwhile her poor hands had ossified and her fingers were white, like the poor people, that in the ice in the ice-hole they rinse; and cold, and the wind in the face, and the laundry freezes, the stake stands, but there is nothing to be done - the poor people are working.
"Nothing," said Moroz Ivanovich, "only rub your fingers with your fingers, and you will go away, you will not recall." I'm a good old man; Look at what my curiosity is.
Then he lifted his snowy featherbed with a blanket, and the Ruddine saw that green grass was breaking under the featherbed. The needlewoman felt sorry for the poor grass.
"You say," she said, "that you are an old man, and why do you keep the green grass under the snow feather, you do not let go to the light of God?"
"I'm not letting go, because it's not time yet; still the grass did not enter into force. A kind peasant planted it in autumn, she rose, and if she stretched out, then winter would capture her and by the summer the grass would not ripen. Here I am, "continued Moroz Ivanovich," and covered the young green with my snowy featherbed, and I myself lay down on it to
Скачать
О чем песня дед морозик - Егор Карин .а?
