по степиВот раны у тебя твои
А я летаю по степи
Все в звёздах, ну буквально, всё:
Я достаю свой пистолет
(А пули - нет)
Стрелять не до смерти в холмы -
Как мы умрем здесь (я и ты),
5 секундВыйти в гам нерасторжимо птичий
у тебя осталось 5 секунд
до того, как ты это услышишь,
а не просто шевеленье губ.
Потому что я смотрю на море
и не вижу там тебя тебя:
как в кино, которое немое,
8-ой этажПо краешку чужих дождей -
воде, которой просто
некуда людей
девать по самый космос,
Остановись. Остановись.
Останься здесь - в покое,
в котором не было живых
в 34-ом кабинетеВ библиотеке имени Максима
Ты целовалась, как резина.
Ты только и твердила мне об этих
Стихах в 34-ом кабинете.
Я с творчеством твоим был незнаком, но
Слышал, что тебя хвалил Тарковский
Владимир, член местного Лито, сам
В глухонемой деревнеГде твои нынче руки? Так же в морщинах пальцы
Ли? Во дворе у дома я сижу на скамейке
И вспоминаю лето, и вспоминаю папу,
Жду твоего коммента.
Из новостей последних: ты ко мне не приедешь,
Не забредёшь случайно, не покричишь всласть в спальне...
Что ещё, как не это, что ещё, как не это,
в какую-то лаптуМы маленькими душами играем
Во тьме, как бы в какую-то лапту
С тобой, вместо того, чтобы их рая
Лишить, вместо того, чтобы в аду
Их голых, разумеется, зажарить
Ты подожди ещё - я не приду
Ты подожди ещё - моя чужая
В Уралмаше как в потуВ Уралмаше как в поту,
на окно поставив розы
и неместную жену,
и конфетки две в коробке,
разворачивая хлеб,
номер третю ю больницу
обсуждая, из колец
Воры ворыВоры воры в окне с бытиём
Не сказать, чтобы были ворьём;
Запрягают коней в дровни. Мальчик
Смотрит на них из окна:
Плачет.
Ничего не ищи, всё уже
Найдено: снег и вода.
Два старикаДва старика, сидящих во дворе,
Играют в домино и третий - тополь
Они играют, чтоб не умереть?
Наверное, не знаю, ну так что, а?
Они играют, чтобы умереть,
Костяшками стуча о стол, о тополь,
Сучок в столе и бабу на столе
Жене РумянцевуЖене Румянцеву
Полковник, мне хочется пить
С похмелья. Да ты успокойся:
Меня, может быть, может быть,
Уже просто нет. Степь и космос
Над степью, в степи. Глухомань
За - той...С неуклонной легкостью ты тут
Строишь на балконах облака
Ловишь человеческий испуг
За определённые бока
В общем-то неважно, что ты бог
Что это - так странно - обладать
Чем-то чему нет названья - боль
Из точки А до точки БИз точки А до точки Б
Смотаемся давай
Возьмём каких-нибудь блядей
По той дороге в ад
Ты режешь кровь мою как хлеб
Так бережно, что я
Не замечаю, на столе
ИнейТише чем ты спрашиваешь я
Дышу: останови всё небо
Не то сам я дёрну за стоп-кран
Не то сам я стану просто небом
И тогда ты точно не - умрёшь
Это одиночество не длинно
Это я пасу во тьме коров
ИсайяХолод холод деревья мои
мёрзнут липнут друг к другу второй
месяц грибные дожди
или третий — не помню какой
я бы сам не узнал тебя — ты
такая же — та же вода
с неба — те же на шеях кресты
КасанийКогда твоё деяние смешно
И - тише! - дерева, которое молчало,
Возьми из дома всё, что быть должно
во тьме: фонарик, спички, зажигалку
Они тебе помогут избежать
Её - не оставляй её не в сердце
Снега во тьме ты слышишь как молчат
Лю-бовьКто-то сдавливает губами
Ту трубу от которой бог
Отшучивается стихами
Про любовь
Я бы сам так не отшутился
Не сдавил бы трубу губой
Тише, тише, ну, тише, тише
Не смотри на меня на спящегоНе смотри на меня на спящего
Настоящего
Ходят голуби по двору
Пока я тебя не люблю
Пока сплю на твоём диване
А потом на твоей кровати
А потом в твоей ванне сплю
Неба нетГде ты сейчас в одном из дней
В особенности с утра
Примерно в 10 я чуть не
Схожу с ума
17:10 на часах
Сейчас ты ходишь или что
Лежишь и смотришь мне в глаза
ОсипКто-то за тысячу миль говорит со мной
О молодых холмах или тосканских ясных
Как Мандельштам идущий в поле дождём войной
Облачной массой
Что ты забыл здесь, Осип, склонность дышать в лыжню
Не оставлять следов от пребыванья тела
В шёпоте - за дыханьем - я тебя не держу
ОтцуМестами осень и местами день
Нам нужно ехать, но мы бродим бродим
По бугоркам у озера в дожде
И может быть грибы на них находим
Мне всё равно тебе - не всё равно
Такие лужи и такие кочки,
Что так непреднамеренно светло
По - снегуНо только сбивчива листва
а также - повсеместно
и облако и облака
в окраине как в сердце
туда-сюда туда-сюда
и вот - скажи себе что
две тонны света не звезда
Пока я гибнуНет-нет, не нужно трогать мне лицо,
Склоняться, целовать его так тихо,
Что я схожу с ума так долго, что
Сердце как бы не остановилось
И вдоль по небу биться не пошло
Скрываться в одиночество, чтоб жизни
Хватило на касание одно,
Свет вещейМаленькое сиянье
Некоторых вещей
Надпись на зажигалке
Это вот здесь зачем?
Что ты за блядь такая, а?
Нарисовал грачей
Над полосой закатной я
СтанТы не красавица, я не тот,
Кто бы мог поменять
Шепот на воздух объемом от
Вдоха до бытия.
Кто застрелил тебя в том порту?
Сколько тебе шептать,
Чтобы дышала ты, хоть чуть-чуть
Стоящий поодаль густой мелкий дождьСтоящий поодаль густой мелкий дождь.
Густой мелкий дождь. Под дождём
Я помню, как всё, что я думал, сбылось
И даже чуть больше ещё.
Вот брёвна все мокрые после дождя
И мокрые перед дождём:
Как будто бы я здесь не умер (не я
СтрашнееВсё ещё любишь меня всё ещё ставишь лайк
медленно ищешь глазами в толпе человека
нет не меня не кого-то конкретного для
одной вещи
я надеваю халат твой подаренный на
новый год - хотя вру - я боюсь надевать его - лёгкость
нерасторжимая не убиенная в нас
Ты входишь по-старинкеТы входишь по-старинке в свой же дом.
Стучишь об него маленькой клюкой и
Дрожишь, приоткрывая первый том
Книги, от которой нет покоя:
Есть только одиночество. Туда
Всё скатывается: холмы и горы,
И даже твоя бедная душа -
У воротВсе, что ты видишь, здесь ни при чём:
Дети, асфальт, магазин "Берёзка";
Не беспокойся меня насчёт.
Это так просто
Выйти, обнять меня у ворот
С маленькой дверью
В них: ощущение что я вот
УгомонисьДерево в нашем доме
Переросло его
Длинные коридоры
Мальчик мой, ты живой?
Матовый свет вчерашний
Странность молчанья ниц
Сколько тебе пространства
Шапочку чесатьКакая-нибудь зима
Мы встретимся с тобой
Все будет также как сейчас
Но не сейчас - зимой
Так не бывает: января
Пятнадцатого - год
С тех пор, все триста шестьдесят
ШубертСтарые люди. Белые белые люди
Спят, пропитые, звёзды чернеют шубы
Из патефона Шуберт несёт цветы им
Тычет в них ими тычет
Небо не понимает, что его нету.
Да не рыдай ты, лбом утыкаясь в стену.
Что ты за человек такой. Слушай, Шуберт,
Я этот мальчик идиотГлухие дети в детсаду
40-ом Озёрском
Летают (я там не живу
Уже лет 40, 40
Лет, как будто сороков):
Пожалуйста, не бойся
Увидеть тысяча шестьсот,