тысячный зал для одного актера, мы небесами пишем пьесы, очнитесь! потом усните снова, под сценой тысячи лиц и лишь один у микрофона с правом слова.
застрявшей пробкой из дешевого бухла вернется старая тоска, чтобы нас мило обласкать, отставить! и завершая новый цикл время вобьет цифру в темя и все поймут за какими местами
закреплены наши безмолвные лица, мы исполинами Сфинкса делим жизнь с пустырями. в тупых конфликтах, словно Бладсы и Крипсы. небо/космос не снится. улыбаться не в принцип!
мы пропитали облака слезами, они замерзли, падая назад как дети к маме. и все эти детали незаметно пали в яму текстов, ошибочно в эту башку мимо творцов подъездных.
сижу с толпой людей с кодовым знаком на затылке, душу бросает по стенам обратно в бутылку назад. амфитеатр в тысячу сердец заполнен: сцена одного актера готова делиться болью.
тысячный зал для одного актера, мы небесам пишем пьесы, очнитесь! потом усните снова, под сценой тысячи лиц и лишь один у микрофона с правом слова.
давай со мной в их голосах искать лекарства, нам некуда бежать и так надо остаться, чтобы понять, что там внутри в коробке мысли. пока там я, моя тоска и снова мы с ней.
тысяча тел исходит черным смогом в потолок, я с ними волочусь к ступеням, наверно сам не смог. из головы песок протянется по полу вместо тени — это мое восхождение к сцене.
я излагал бы о прекрасных лучах солнца, но мы сами запрятались от его порций света. поэтому здесь только грусть и тут живет душа поэта, один талант на всех, но его с нами больше нет.
выходим из зала на монологах о Боге, вчера серо воскресли, сегодня ярко сдохнем. пора бы, потом наш зал окрасят цветом, чтобы мы вновь вернулись в мир, с правом вето.
тысячный зал для одного актера, мы небесам пишем пьесы, очнитесь! потом усните снова, под сценой тысячи лиц и лишь один у микрофона с правом слова. one thousand room for one actor, we write plays in heaven, wake up! then fall asleep again, under the scene of a thousand faces and only one at the microphone with the right word.
cheap booze stopper old grief will return, so nice to cherish us set aside! and completing the new cycle time beats the number in the crown and everyone will understand what places
fixed our silent faces we are giants of the Sphinx we share life with wastelands. in stupid conflicts, like Blades and Crips. sky / space does not dream. smile is not in principle!
we soaked the clouds with tears they froze falling back like children to mom. and all these details quietly fell into the pit of texts wrong in this head off past the driveway creators.
I sit with a crowd of people with a code mark on the back of the head, soul throws on the walls back to the bottle back. Amphitheater of a thousand hearts is filled: one-man scene ready to share the pain.
one thousand room for one actor, we write plays to heaven, wake up! then fall asleep again, under the scene of a thousand faces and only one at the microphone with the right word.
come with me in their voices to look for medicines we have nowhere to run and so need to stay to understand what's inside in the thought box. while there I am, my longing and again we are with her.
one thousand bodies emit black smog into the ceiling, I am dragging with them to the stairs, I probably could not. from the head the sand will stretch across the floor instead of the shadow - This is my climb to the stage.
I would talk about the beautiful rays of the sun but we hid ourselves from his portions of the light. therefore, there is only sadness here and the poet’s soul lives one talent at all, but he is no longer with us.
we leave the hall on monologues about God, Yesterday, gray resurrected, today we die bright. it is time, then our hall will be painted in color, so we can come back to the world, with veto power.
one thousand room for one actor, we write plays to heaven, wake up! then fall asleep again, under the scene of a thousand faces and only one at the microphone with the right word.