Дима Птицами все тексты (слова) песен, переводы, видео, клипы

вот тебе рокстарс кеды.
вот тебе сникерс и кола.
дети идут в школу.
в космос летят ракеты.
вот тебе из супермаркета ужин.
вот икона. вот псалтырь.
это не мир стал хуже.
это хуже стал ты.

корабли касались мачтами неба
волны ложились под твоими ногами
я совершаю очередную попытку побега
от этой скучной житейской моногамии.
улицы плачут июньским ливнем
а ты рыдаешь пустыми словами
что, если бы ты была фильмом
а я - в кинотеатре рядами?

Большие куски белого пенопласта
Проплывают над моим домом.
Я ведь не спорю совсем, я согласен,
Эти буквы не стоят ни цента, ни доллара.
Это как от третьей сладкой ваты,
Как от десятой порции начо.
Читай мои стихи. Они бесплатные.
И пусть тебя тошнит и выворачивает.

Скажут, у тебя ничего нет в груди,
Скажут, ты не станешь другим,
Ты от таких людей немедля беги
И помни, все впереди.
Они чистую правду сделают ложью,
Они осторожно подставят подножку
И если на душе грустно иль тревожно,
Просто помни, что ты можешь

Как листья без сока,
Как речь о высоком,
Но только вокруг да около.
Когда сказано всё,
О чем стоило бы промолчать,
В городе без дверей и без окон
Двум никогда уже не найти очаг.

Не важно, что было до и что теперь будет после.
Нам больше, как в детстве, не упереться носами.
Я уверен, мой друг, там самые вкусные кости.
Я уверен мой друг, там руки самые-самые.

Кто-то с тобой бежит по желтому полю. И вам весело.
Кто-то добрый с твоей шеи нежно снимает ошейник.
Ты знаешь, я презираю себя за минуты агрессии.

Сначала ты была человеком.
А теперь ты просто картинка,
Из интернета.
Просто альбомы и просто фото.
Переход по ссылкам.
Набор точек на экране черных
И белых.
И нулей пачка да единиц сотня.

Сколько впереди еще и сколько пройдено.
Я могу чувствовать, видеть и обнимать тебя.
Это последний трэк на сегодня.
И я прошу, его хоть послушай внимательно.
Никому - вся эта буквенная мазня.
Где-то опустил руки, в чем-то остыл.
Даже Иуды научились носить кресты.
А я свой давно уже снял.

Мальчишка ноги в фонтане полощет,
Подо мной асфальтовые морщины.
Я иду через главную площадь,
Я вижу людей и машины.

Небо обнял солнечный абажур:
День заглядывает через плечо.
Я тебе ничего не скажу,

Путь шаткий
Между Харибдой и Сциллой,
Сегодня ребят зацепило,
Сегодня им веселее с мокрым,
Чем с мячом на спортплощадке.
Ай да мечишка Дамоклов,
Сорвется, прям чуйка,
Ай да славушка, да Герострата,

-Как все-таки хорошо, что мы есть у друг друга..Ты только предстаь! Меня нет, ты сидишь один и поговорить не с кем.
-А ты где?
-А меня нееет.
-Так не бывает.
-Я тож так думаю. Ну вот вдруг меня нет. Ты один. Ну, что ты будешь делать?
-Пойду к тебе..
-Ну меня же совсем нет! Понимаешь?..
-Так вот же ты сидишь.

Однажды в теле Хосе Сантоса Чокано жил жук. Не то чтобы жук пытался быть, знаете ли, светским модником, но у него была трость с т-образной рукояткой, фетровая шляпа, фланелевые брюки и налакированные туфли. Этого было вполне достаточно для того, чтобы чувствовать себя уверенно, а если прибавить еще и усатую улыбку уже опытного донжуана, то жук мог запросто подцепить какую-нибудь жукѝну. Жук очень любил гулять по большой и малой желудочной кривизне, блуждать по подреберным скверам и кишечным тротуарам. Он внимательно разглядывал двенадцатиперстные облака и когда некоторые из них разбивались о печеночные холмы, в его маленьком хрупком сердечке что-то отзывалось эхом. По вечерам жук часто захаживал в бар на поджелудочной стрит, где червячник наливал ему пинту вкуснейшего сока. Нередко они обсуждали прочитанные книги, обменивались новостями и пропускали рюмку-вторую. Перед уходом жук обычно выбирал в стареньком музыкальном автомате песню Томаса Ньюмена и, допивая остатки, тихонько подпевал: «Самвэ ова зе рэинбоу вэй ап хаи». Как-то раз в пятничном номере местной газеты написали, что в теле появился нож. Жук надел чистую рубашку, не спеша погладил брюки, причесал усы и в чертовски хорошем настроении пошел с ним знакомиться.

авель и каин

выпустить злость. руки разжать.
ноябрь порадует сильным градом.
в том году будет хорош урожай
апельсинов и винограда.
оскалится раскаленное ядро.
до того смиренное небо начнет дичать.

Кто-то из нас совсем ничего не понял.
Кто-то из нас упустил самое важное.
Я живу в твоем мобильном телефоне.
Я болею. И кашляю.
Сморкаюсь. И кашляю.
Над городом собираются чернильные тучи
И небо хрипит нарочито.
Я сегодня твой вызов пропущенный,

Кто-то из нас совсем ничего не понял.
Кто-то из нас упустил самое важное.
Я живу в твоем мобильном телефоне.
Я болею. И кашляю.
Сморкаюсь. И кашляю.
Над городом собираются чернильные тучи
И небо хрипит нарочито.
Я сегодня твой вызов пропущенный,

Звезды робко прячутся за кронами.
Тысячи бабочек крылышек не щадя,
Кружатся в танце синхронном.
Или.
Это дождь.
Дождь по площадям.

Это когда лапша с итальянской пастой

Мальчик с персиковыми щечками
В силу детсадовского возраста отнюдь не вникая,
Принял меня за собачью фекалию.
Я мало похожу на р̀акушку
Или хотя бы комок песка,
Поэтому лежу не в песочнице,
А рядом с ржавым пережитком советской державы.
У подъезда под гитару поют Окуджаву,

Только бы пережить этот июль,
а там рукой подать до осени.
Выпить кофе - и за сигаретами до магазина.
Всё чаще мне кажется, что твоя любовь - не любовь вовсе,
А всего лишь пустышка резиновая.
Я сегодня стихи буду читать. На квартирнике. В семь.
Завтра надо не забыть для щенка купить ошейник.
Мне грустно думать, что твоя любовь - не любовь совсем,

Только бы пережить этот июль. А там рукой подать до осени.
Выпить кофе и за сигаретами до магазина.
Все чаще мне кажется, что твоя любовь, не любовь вовсе,
А всего лишь пустышка резиновая.

Я сегодня стихи буду читать. На квартирнике. В семь.
Завтра надо не забыть для щенка купить ошейник.
Мне грустно думать, что твоя любовь, не любовь совсем,

Птицами - Люди, которых.

Есть люди, которых я ненавижу.

Они едят болоньезе,
Изменяют своим возлюбленным,
И всматриваются в небесный закат,
Они говорят со мной свысока,

Наверное
Страшней всего потерять тебя
Не как ключи или мобильный в маршрутке
Купишь-то новый со временем
А человека заменить нельзя
Особенно того, от которого руки
Немеют
При каждом прикосновении

Мне до тебя

В вагоне плацкартном.
Тусклый свет.
Мне до тебя.
В памяти
Разбить все по кадрам.
На склонах покатых

Давай без всяких этих «Если».
У тебя сегодня сигареты тяжелые,
А я в парке днем собирал желуди,
Прятался от дождя в подъезде
И мне было довольно весело.
Потом солнышко вышло и, будто играясь, кое-где на асфальте разложило лучи.
Я ведь матом не буду, не буду ругаться люто,
Меня можно сбросить или вовсе выключить,

Самое теплое,
Самое светлое в урну..
Капиляры рвались как шелк,
Я тогда очень хотел что бы ты умер,
И...Чтобы на твои похороны никто не пришел...
Осенние пожары под ногами и слякоть,
Холодные руки и много кофе у причала,
В трубку телефона я, очень долго плакал,

птицами - на двоих.

Давай поделим все на двоих:
И грусти груз и радости детские.
Сейчас в пзх плову возьмем да
Хмельного квасу.
Взвали тяготы свои мне на плечо.
И так не по-зимнему солнце печёт

Мне бы немножко удачи,
Как на щетку – зубной пасты.
Мне бы чем-то похвастаться
И хоть что-то значить.
Забыть про гастроли
Со стишками детскими,
На работу устроиться,
Чтобы было что есть

У меня для тебя нет новостей,
Ни крошечных ни крупных,
Я разобран,
Словно советский конструктор,
Я пытаюсь выдавить из себя,
Как из тюбика – пасту,
Хотя бы строчку,
Я всё – в одиночку,

ты пишешь" я очень сильно хочу к тебе"
и я, но не к тебе
я не хочу больше ни к кому
раньше сам помнишь как было?
первые разы. всегда рядом, а если нет, то сразу звонишь ей. хохочете до полчетвертого утра. триста раз говоришь ей "пока"..нет ты первая...нет..ты..да да и я тебя.очень сильно
завтра увидимся,не скучай...и еще часа 2 разговариваешь по телефону с ней. потом она засыпает. ты ничерта не слышишь, но знаешь. что ей наверняка снится что-то хорошее. на утро смс от нее. "Доброе утро малыш.Спасибо,ты мне снился" Помнишь? и я помню
Она была из тех кто любила цветы. Ты всегда ей покупал что-то приятное.будь то роза или белый шоколад который она любит, любит..и тебя любит..и мир любит..и внутри все чистое,светлое,теплое..а помнишь поцелуй первый? робкий такой, нежный...помнишь как впервые наедине? как снимаешь с нее все улыбки и одежду.и глаза такие серьезные.ты понимаешь,что это внутри , что ты бы хотел детей от нее.домик где-то за городом.собаку.ты понимаешь о чем я. это так называемая полная откровенность, тогда еще резко проскальзывали разговоры о бывших. их не так много было. а сейчас..я не хочу больше ни к кому. Знаешь, сердце разболелось.когда писал это, видимо вспоминаешь меня. Я пожалуй не буду тебя вспоминать,хочу чтоб твое сердце было здоровым.

Дерево точит утёс,
Вода точит камень,
Ветер точит горный штык.
Я спрошу тебя,
Что точишь ты?

За доброту
Простак слезами заплатит.

Любовь-это когда я топаю за белым шоколадом в 4 часа ночи в ближайший киоск только
что бы сделать тебе приятное.
Это когда мы елку выбрали,
и идем такие довольные домой вместе,
и украшаем старыми игрушками.
А потом смеемся, бегаем по квартире и пытаемся чем-то разбить кокос.
Это когда я уезжаю, смотрю в окна маршрутки,
Там ты на остановке,

Лапы спотыкались.
Лапы кружили.
Я буду лаять и бросаться дико.
Не подходи ко мне.
У тебя руки чужие.
Не греют значит.
Все дело в простых вещах.
У меня память собачья,

Как рыбаку - хрупкие льдины,
Как на пожарище - спички,
Я нужен тебе,
Как президенту - импичмент,
И как бедняку - камердинер.
Возможно, в чем-то это даже смешно,
Но, если наконец-то поверить себе,
Я нужен тебе, как рыбе речной -

она умерла ближе, к осени;
в день дождливый, скучный, пасмурный
а я едва успел у нее спросить:
''сколько положить тебе сахара?''
она почти, что не плакала
плакал дождь за окном приоткрытым
с подоконника на пол накапало
ей бы жить еще, жить еще, жить бы

Под солнечным прессом
Тучи разбегались, как ртуть.
Пока кулачком неокрепшим в двери
Стучалась оттепель,
Я сидел на антибиотиках,
И в каждой аптеке на меня смотрели
Как на смертельно больного.
Я говорил: Я несу слово.

" О грусти"
ну что-ж давай поговорим о грустном расскажи о том как скрипят фонари расскажи о свете тусклом и о луне от зари до зари давай говорить о листьях опавших об умершей любви 29 мая о глазах твоих полумертвых-уставших поговорим о колебаниях маятника может о чашке кофе в гостиной журнальные столики, плетенные стулья поговорим о жизнях коротких и длинных поговорим о лучших, кто давно уже умер о звуках гитары и пианино о том как болеешь-возможно ангина о том как старухи разглаживают морщины о том как девчонок бросают мужчины... и вокруг машины...машины помаши мне.. поговорим о твоих любимых песнях ну ты знаешь под них еще хочется выть о твоих-моих буднях-бреднях и вместо "жить" тебе хочется "пить" поговорим о зонтиках сломанных И о людях которые их поломали об абонентах во всех недоступных зонах о том как звонили, а нам в трубку молчали поговорим о кострах нами распаленных о тех что в груди догорали молча поговорим о людях тобой оставленных о кривом почерке... про любовь замолвим словечко и о жизни конечно же о тупых ванильных овечках и напомни живешь ли еще? на каком этаже? а что тебя нет уже? прости.

У неба утром была рвота.
Солнце выпьет все лужи в обед.
Пора улыбаться не только на фото.
Пора перестать врать не только другим,
Но и себе.
Это от недостатка слов кашель.
Это солнце внутри не дарит тепло и уют.
Пусть тебе кто-то другой расскажет,

Прошу, останься хоть на миг в памяти
Глаза не закрывай, когда Солнце светит в окна
Я готов ваять нашей любви памятник
Я готов ждать сутки, под дождем мокнуть

Ты придешь ко мне? обнимешь ласково?
Я расплачусь в плечо тебе, буду очень долго плакать
Ты будешь слушать меня в плеере затасканном

Чёрные точки алеют.
Адель не целует губ.
Но качели несут
Ее вглубь
Грязных отелей.
В кармане
Куртки я нащупал
Несколько мёртвых

Мокко fm:

не опоздать на вокзал,
чтобы ты проводила меня руками-ниточками,
чтобы поездами потерять тебя только глазами,
хотя давно уже с чемоданами
на станции "твоё сердце".
читать письмо, пропитанное твоим почерком,

Пока мы спали,
В соседнем подъезде
Умер мужчина.
По праздникам,
Или просто так,
Беззаботно,
Он с дочкой
Ходил в зоопарк

Осень под моими окнами кружится в вальсе.
Дышать, что бы жить.
Жить, чтобы дышать.
Пора открывать глаза, пора просыпаться.
Пить кофе из автоматов и прятать шею в теплые шарф.
Мои далекие звезды становятся маяками.
Время новые грустные песни петь.
Помнишь, когда в меня бросали камни,

Слепым – снов ярких. Успокоение – страждущим.
Ворду - осторожно впечатанные мысли.
Мне не легче от этих стихов, тебе только кажется,
Я просто никак не могу от них выздороветь.
Будто ты слепой, а тебе шлют открытки поздравительные,
Будто ты без ног, а тебя приглашают на танец,
Ты, видимо, думаешь, это клево?
Подходи, я же стихи выплевываю,

белинда:
я Вас любил и всё ещё расхлёбываю.
как будто создал бродский нас,наёбывая:
как жаль,что тем,чем стало для меня
твоё существование,не стало
моё существованье для тебя.

мокко:

У нас ведь страна самая лучшая, правда?
Каждый сам за себя. Ага. Сестры и братья.
Ты свои доводы засунь поглубже в жопу.
Вот тебе свобода слова. Вот тебе демократия.
Говори что хочешь. Но только дома. И только шепотом.
Живи себе, пока и за тобой не приехали на вазике,
Ходи на работу и по телику смотри картинки.
Твои права – это сущая фантастика.

наше уставшее поколение
руки опущены, взгляд опущен
поголовно не любим пушкина
и знаем наизусть все произведения ремарка.
наше уставшее поколение
чья-то ошибка. чья-то помарка.
дышим, не чувствуя, ветром
гасим, не думая, свет.

Если больше не ждут в городах,
Не просят еще раз спеть припев,
Значит ты все отдал,
Не изменив самому себе.
Если слова твои для людей ярмо,
Если не хотят они глубже копнуть,
Значит дорога домой -
Твой единственно

Птицами - Раздать себя всем.

Небо Луганска, как шапка огромного шампиньона - серое до жути. Мы шутим, шпионим и тянем по локалке фильм. Кто в чем, топчем проспект и смотрим на памятник, название которого я так и не узнал. В поезде начинаю говорить с Богом. Без крестов и икон. Поздно ночью, вещи - на позвоночник и в путь. Меня давно никто так не кормил, и этот город впервые улыбается широко.

Донецк худощав. Солнечными пальцами гладит по щам, залазит в волосы, в носоглотку, под легкие. Погода дурманит, словно крымское вино. Остаться или оставить – вопрос ключевой. Море глаз, в которых я отражаюсь одним сплошным пятном, но кроме надежды не могу дать ничего.

Не так сильно и синеватый, на такси до Ясиноватой. Читал водителю “Правду”, он сказал, что в точку и помог выгрузить багаж. Порционно - эмиграционку – засыпающим погранцам. А как тут? А как сам? Разгребем, справимся. Ростов, словно механик – карбюратор - смазывает меня дождем. Я как бы рад и весел. Мы куролесим, гоняем на мотыке, говорим о рыбалке и просто так. Этакая грустнота уезжать, ведь здесь как дома – безоблачно.

Она не любит тебя,больше тебя не любит
такое бывает,такая странная штука
и вроде ты спишь,и вроде чужие губы
Но как то рефреном вертится сука,сука.
И хочется номер впечатать в угрюмый ящик,
в котором четвертые сутки не строчки,ни звука..
И написать ей стоящее,настоящее сука,сука..
она не любит тебя,больше тебя не любит

Робот смотрит в окно.
Наблюдает за миром.
У робота нет пальцев. Лишь механические лапы.
Он так запрограммирован.
Не смеяться и не плакать.
Ведь сердце у него –
Один сплошной железный клапан.

Мой друг известный поэт.
У кого-то зашкаливал ЧСВ,
Был райдер и спесь,
Он просил оплатить проезд
И чтобы было на что поесть.
Кто-то с гастролями объезжал глобус,
Только в купе,
Мой друг был глупей -

Самое теплое,
Самое светлое в урну..
Капиляры рвались как шелк,
Я тогда очень хотел что бы ты умер,
И...Чтобы на твои похороны никто не пришел...
Осенние пожары под ногами и слякоть,
Холодные руки и много кофе у причала,
В трубку телефона я, очень долго плакал,

Столь и замызганная и наскучившая солнца пластинка
За чёрточку горизонта в кровавом зареве обрушилась.
Сизым вороном ночь опустилась.
Засыпая на видевшим обиды диване в гостинной
Я уткнулся щетиной в колючее крыло её послушно.
Но слушай, на самом то деле колит перьями щёку не крыло,
А лишь расстрёпанная и...ну и обслюнявленная подушка.

Тебя не судили – вот и ты не суди,
В тебя не бросали камни –
Вот и ты свои спрячь.
Освободив стопы от горячих подошв,
Под засохшим кленом вы возьметесь за руки
И станете проводом оголенным.
Это самая большая боль,
И ты ее заберешь.

Всего на долю доли секунды сердце замерло.
Я маленькая рыбка и смотрю на мир своими маленькими глазами.
Я воздух глотаю жадно,
Мне выйти на берег никак,
У меня есть жабры и два плавника,
Привет.
Так весело
Облака кружатся в вальсе,

Этим строчкам нужен совсем не этот слог.
И снова почерк мой выводит мой вечерний монолог
О том,что так растерянно вываливается из уст души
О той,которой вечерами я шептал :"дыши",
Которая любила Леди Гагу и историю,
Немножко кофе и поспать, а потом по-новому.
Ну а по-старому: немножко мы нарочные,
Немножко сложные и немножко прошлые.

Не наполняй строки мечтами.
Не подпитывай веру случаем.
Она твоих стихов не читает.
Твоих песен не слушает.

Жизнь утекает час за часом.
День в ночь перетекает плавно.
Ты же знаешь, она теперь счастлива.

Мне уже не больно.
Вроде бы.
Я не строю планов на завтра,
В сумке любимый автор
И три бутерброда.
Что-то продано,
Что-то куплено
И раздарено.

Позавтракай. Выйди в город. Оплати счета.
Много кури. И больше не смотри назад.
Эти твои-мои слезы по щекам.
Это просто избыток соли в глазах.
Еще одна попытка поговорить. Напрасно.
Еще сотня стихов. Хуже чем яд.
Это еще один день, в котором нет нас.
Есть где-то ты. И где-то отдельно я.

Пообещай мне себя не предать,
Мне большее – глупо и требовать.
Впереди радость и горестей череда,
Мы с тобой заберемся
На самый уютный чердак,
Откуда будем смотреть на небо.

Пообещай, что в минуту

Есть разница?
Помнишь, тогда убивали газом.
Теперь - похуизмом.
Улыбнись. Сегодня твой праздник.
Огромные капли дождя пробивают карниз.
Письма рукой дрожащей.
Впалые глазницы.
Все чаще

Только бы пережить этот июль. А там рукой подать до осени.
Выпить кофе и за сигаретами до магазина.
Все чаще мне кажется, что твоя любовь, не любовь вовсе,
А всего лишь пустышка резиновая.

Я сегодня стихи буду читать. На квартирнике. В семь.
Завтра надо не забыть для щенка купить ошейник.
Мне грустно думать, что твоя любовь, не любовь совсем,

А мы все встречаемся, расходимся
Думаем, забываем. Любим, ненавидим.
Плачем, смеёмся. Смотрим, отворачиваемся от глаз.
А зачем? Встретив кого-то - мы влюбляемся по уши.
Для кого-то это мимолётно, кто-то страдает годами,
А кто-то связывает остаток жизни с этим человеком.
Мы стараемся уделять друг другу больше времени,
И надоедаем. Нам надоедает не любовь, а вся серость этого чувства.

Пелымский - Наизнанку

Вот он-путь одиночки.
Ты им душу в клочки,
а они тебе с разбегу по почкам
и молчанием вечным-точки.

Ты им-себя наизнанку,

Пелымский - Наизнанку

Вот он-путь одиночки.
Ты им душу в клочки,
а они тебе с разбегу по почкам
и молчанием вечным-точки.

Ты им-себя наизнанку,

Такая мода сегодня – сдавать близких в утиль.
Никаких нет. Никаких да. Сплошное может.
Расскажи, куда ведут эти трамвайные пути
И почему в поездах к тебе проезд стал дороже.
Расскажи, что сейчас идет у тебя по телику
И кого на улице сегодня поймала метель.
У тебя будет добрая собака, как мы хотели.
У тебя будет дом, дворик и двое прекрасных детей.

Этакая птичья хава нагила.
Может внутри что-то дрогнет.
Но у бога ног нет.
Чтобы присесть на моей могиле.
Это все само собой. Всё по наитию.
На городских ветках повисли машины.
А у осени новое платье из крепдешина
И туфельки из кожзаменителя.

Драповое покинул пальто
Каркас моих тощих рук,
Я нашел на асфальте цветок,
Я подумал: домой заберу.

Посажу в красивый горшок,
Солнце будет его греть,
Я подумал: все хорошо,

Чудо разбилось о скалы.
После шторма и бури.
Что-то сердце покалывает.
Ты в нем сидишь и куришь.

У тебя кофе. У меня насморк.
Другу-другу мы не чета.
Я напишу стихи про нас.

Самое теплое,
Самое светлое в урну..
Капиляры рвались как шелк,
Я тогда очень хотел что бы ты умер,
И...Чтобы на твои похороны никто не пришел...
Осенние пожары под ногами и слякоть,
Холодные руки и много кофе у причала,
В трубку телефона я, очень долго плакал,

Давай без всяких этих «Если».
У тебя сегодня сигареты тяжелые,
А я в парке днем собирал желуди,
Прятался от дождя в подъезде
И мне было довольно весело.
Потом солнышко вышло и, будто играясь, кое-где на асфальте разложило лучи.
Я ведь матом не буду, не буду ругаться люто,
Меня можно сбросить или вовсе выключить,

Просто взгляды стали другими.
Не обманул, в душу не плюнул,
Ногами не топтал образа.
Мой товарищ мне сегодня сказал,
Что не хочет жить в Украине.

А там и люди честней, и карман побогаче,
И принято традиции оберегать,

В голове шум.
Помню закат в Харькове.
Улыбки в Одессе.
Помню салаты в пзх и плов.
Кто-то просил теплее одеться,
Но я делал вид, что мне тепло
И я никуда не спешу.
Слова резали лучше скальпеля.

Сердце рубят – щепки летят.
Попадет и в тебя.

Так странно.

Автомобили
Клаксонами слух обжигая,
По магистралям

Несколько раз в месяц меня посещает одновременно гнетущее и солнечное чувство. Я вспоминаю ее. Вспоминаю ее губы, ее нежные руки, я вспоминаю, как мы вместе засыпали и как я просыпался от ее теплых подталкиваний. Она включала М1, ведь только музыка бодрила ее в столь ранний час. Она умывалась, делала зарядку, готовила завтрак, тот вкуснейший завтрак, а я думал, господи, как же я счастлив. Как же я счастлив.
Она всегда опаздывала на работу.
У нее всегда был кавардак на столе.
А я пытался изменить ее.
Я был таким дураком.
Сейчас я сам постоянно опаздываю.
У меня у самого на столе сплошной кавардак.
Но я хочу, что бы у меня был кавардак.

Я люблю тебя.
Она скажет, я люблю тебя.
Мне нравится, лежа в траве, смотреть на вереницы облаков и воображать, что это не облака вовсе, а какие-то диковинные зверушки.
Нравится просто вот так бродить по парку, собирать охапки листьев, останавливаться на минутку и слушать, как поют птицы и шумят величавые кроны деревьев. А вечером смотреть эти глупые комедии и смеяться до коликов в животе. Нравится, что я чувствую в тебе тепло, чувствуй, что ты - это мое, родное. Мечтать с тобой, строить эти какие-то маленькие глупые планы, просто слушать тебя, когда ты рассказываешь, как прошел твой день. Это такое странно ощущение. Когда ты нужен кому-то. И этот кто-то очень нужен тебе. Но нет, она скажет просто «я люблю тебя» и конечно же я пойму весь смысл, скрытый за этими словами. Наверное, она хотела сказать, я очень люблю твои крепкие объятия, люблю, когда ты интересуешься, чем я там занята, люблю просыпаться рядом с тобой, а эти чертовски вкусные пироги, да я пожертвую талией, лишь бы ты готовил их почаще, наверное, она хотела сказать именно вот это. Или что-то в этом роде. Но сказала просто, я люблю тебя. Так удивительно, что этими словами заменяют абсолютно все. Наверное, именно поэтому, когда она уйдет, я не пойму, что же именно она любила. Те самые прогулки в парке и облака или деньги в моем кошельке. Комедии и душевные разговоры или спать со мной. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Какие пустые и холодные слова.

ты пишешь" я очень сильно хочу к тебе"
и я, но не к тебе
я не хочу больше ни к кому
раньше сам помнишь как было?
первые разы. всегда рядом, а если нет, то сразу звонишь ей. хохочете до полчетвертого утра. триста раз говоришь ей "пока"..нет ты первая...нет..ты..да да и я тебя.очень сильно
завтра увидимся,не скучай...и еще часа 2 разговариваешь по телефону с ней. потом она засыпает. ты ничерта не слышишь, но знаешь. что ей наверняка снится что-то хорошее. на утро смс от нее. "Доброе утро малыш.Спасибо,ты мне снился" Помнишь? и я помню
Она была из тех кто любила цветы. Ты всегда ей покупал что-то приятное.будь то роза или белый шоколад который она любит, любит..и тебя любит..и мир любит..и внутри все чистое,светлое,теплое..а помнишь поцелуй первый? робкий такой, нежный...помнишь как впервые наедине? как снимаешь с нее все улыбки и одежду.и глаза такие серьезные.ты понимаешь,что это внутри , что ты бы хотел детей от нее.домик где-то за городом.собаку.ты понимаешь о чем я. это так называемая полная откровенность, тогда еще резко проскальзывали разговоры о бывших. их не так много было. а сейчас..я не хочу больше ни к кому. Знаешь, сердце разболелось.когда писал это, видимо вспоминаешь меня. Я пожалуй не буду тебя вспоминать,хочу чтоб твое сердце было здоровым.

Это был я
Надеждами соткан,
Я, кто не цитировал Конфуция,
Но завязывал шнурки
На твоих кроссовках,
Кто вел тебя,
И не дал споткнуться,
Кто грустные песни