Диана Коденко все тексты (слова) песен, переводы, видео, клипы

..об этом не стоит, закрытая тема..наш быт не приемлет подобного груза, давайте о светлом.. вот песню Карузо по радио плачет надрывистый тенор, промашка, простите.. о светлом? как будто соседки судачат о том, что купили с последней получки (с)

Было холодно ему одному.
Восемь женщин приходили к нему -
Не ругаясь, не тая.
Осуждаете - да я не к тому.
У одной был узелок за спиной,
Взгляд горячечный да шепот ночной,
За другой вилась тропа -
И пошел бы, только пахла войной.

«Это яблоко? Нет, это облако.
И пощады не жду от тебя».
С. Гандлевский

У меня леденеют ладони.
Куклы плачут и смотрят в окно.
Это Гоцци? Нет, это Гольдони.
Мне казалось, что это смешно.

Ты и не знаешь,
Что у тебя в глазах.
Я же смотрю и вижу -
Да не скажу.
Брат мой случайный,
Мне ли тебя спасать
От одинокости,
Коей сама служу?

- Нежнее плети я,
Дешевле грязи я -
В канун столетия
Доверься празднику.

- Милее бархата,
Сильней железа я -
Душей распахнутой

БАЛЛАДА НОЧНОГО ВСАДНИКА

Изгибом клинка полыхая в ночи,
Затравленный месяц кричит.
Во тьме - ни звезды, и в домах - ни свечи,
И в скважины вбиты ключи.
В домах - ни свечи, и в душе - ни луча,
И сердце забыло науку прощать,

Было холодно ему одному,
Восемь женщин приходили к нему
Не ругаясь, не тая, осуждаете, да я
не к тому.
У одной был узелок за спиной,
Взгляд горячечный да шёпот ночной,
За другой велась тропа и пошёл бы,
только пахло войной.

По кромке, по грани, по зыбкому краю -
к чужому порогу...
Смотреть и не верить: у древнего бога -
одежда сырая,

Простуженный голос, лукавые речи,
глаза голубые...
Нам в детстве читали. Мы всё позабыли.

Долгое эхо.
Белые стены.
Бледные тени.
Может, уехать?
Песни без темы.
Счастье - не с теми.
Небо двоится.
Движутся лица

Аве Мария!

Сколько крестов и костров воздвигалось во имя?

Между двоими, чужих нарекая своими,

Сына печать и на мать наложилась незримо –

Изрезано сердце шипами от роз.
Ну что за вопрос? -
Какая дорога к тебе привела -
Добра или зла?
Один был герой, да и тот во весь рост
Тоскою зарос,
И пыль на дороге, и след от весла
Река унесла.

Когда окончится война,
Мы поля брани не покинем
И будем сумрачно смотреть
На затупленные мечи.
И мир оплавится, и к нам
Сойдет нелепая богиня
И попытается опять
Все наши раны излечить.

...Зелье от-ворот-поворотное
Выпито - ни капли не пролито.
Глянешь в пустоту первородную -
Господи, а крови-то, крови-то!..

...Не ходи, родной, за околицу.
Слишком неспокойно да боязно.
Лед под сапогами расколется,

Крови на мне немного.
Это уже немало.
Смотрит в проемы окон
Вера моя немая...
Вы о злодействах - бросьте.
Нынче не в моде раны.
Нынче в ладонях гвозди
Выглядят негуманно.

"Словно слово в кроссворде,
Подбираю пароль...
Отмените спектакль.
Я забыл свою роль".
(А. Ярославицкий)

Солнца луч золотистый -
По стеклу, как по коже...

О пощаде не моли – не дадут.

В полный голос, немо ли – не дадут.

Божья мельница, мели

Страшный суд!

Иноходцем ли, иноверцем,
Черным инеем на ресницах -
Если осень подступит к сердцу,
Нам вовеки не откупиться.
Нам вовеки не оправдаться,
Ощущая виновность кожей,
И за то, что судьба - остаться,
И за то, что солгать не сможем.

Отрекалась от вины
Девица...
Зарекались от войны
Молодцы...
Но дорога полотном
Стелется,
Да собаки на луну
Молятся.

1.

Не стирай этот грим -
Говорим.
Слишком сердце болит -
Говорит.
Жизнь похлеще, чем яд -
Говорят.

Стылая, скупая весна
Проступает в мокром окне.
Лучше бы и вправду не знать,
Что там говорят обо мне.
Лучше бы сидеть взаперти,
Прятаться за быт и покой
Под любой дурацкий мотив –
Только не такой. Не такой.

Что же тебе было не так
В гамлетовской той стороне,
Где любой вопрос - неспроста,
Где любая новость - извне?

Ну, плеснул бы яду кому,
Заколол бы пару гостей -
Но зато бы жил по уму,

А ночью в дом ко мне пришли враги.
Мы с ними пили чай, и водку пили.
И я, глотая тучи желтой пыли,
Латала их гнилые сапоги.

Они смеялись глупости любой.
Они врагами быть переставали.
Но из угла смотрела, как живая,

"Из гнилья слова,
Если я права.
Или век гнилья,
Или я - не я..."
О. Ладыженский
Все никчемно и все зазря.
Обитатели пустыря
Мы с тобой...

Под обложкой – сотня страниц.
Чем тебе не дело, дружок?
Почитай да посторонись,
Разберемся, кто здесь чужой.
Много ты напел, дуралей…
Что тебе до наших святынь?
На холодной этой земле
Не растут такие цветы.

О, боги, боги! Как редки грозы
Над Ершалаимом.
Служитель дороги, ответь на вопросы,
Забудь свое имя.
Нет истин правдивее крови и пыли,
Нет горше судейства.
Судьба моя смотрит глазами слепыми,
И некуда деться.

Да как стояло дерево да на дворе...
Уходя, она кору рукою тронула.
Что ж ты, брат мой, все глядишь да на дожди-снега,
Да на листья облетевшие осенние?..
Друг о друге нам молчать в каждой песне.
Вечер зябнет и дрожит за плечами.
- Посмотри, который час!
- Скоро десять.

Мышью за ставнями
Ветер снует.
Где ты оставила
Детство свое?
Все, что не зажило,
Вечно терпеть.
За душу, заживо -
Кто ты теперь?

...А когда отвернется последний друг,
Я останусь одна на сыром ветру,
Всем потерям своим закрывая счет.
Будет боль свежа и смешна еще.
И тогда, ничего себе не простив,
Стану песни петь на чужой мотив:
Это - дни, ожившие вместо лет.
Это - город мой, где мне места нет.

1.
Не плачьте. Не нужно. Такая игра.
Уйти бы пора - да не гонит никто.
И целая вечность еще до утра,
И целая ночь - до всего, что потом.

Потом - проходные чужие дворы,
Холодный трамвай, дребезжащий рассвет.

Это птичья боль меня калечит
Мелкими, игрушечными войнами...
Есть в полете что-то человечье -
Беспокойное.

Жилось и леталось запросто,
И жмурились мы рассеянно.
А ветер тогда дул западный -

Режу по живому, там, где больно.
Как же вы такое проглядели?
Звук саднящий... Это колокольня
Плачет, притворяясь богадельней.

Делать бога из чего попало -
Из песка, из хлеба, из заката -
Только б не смотрела из бокала

О, русская земля, за шеломянем еси!
С холмов-то видно лучше – только жутко глядеть.
Сбывается однажды то, о чём не просил,
О чём не заикался никогда и нигде,

О чём – ни слова матери, ни стона жене…
Здесь что угодно примется, хоть камни сажай.
Ты зубы-то драконьи разбросал по стерне?

Споткнуться на лестнице меж этажами -
И вдруг осознать, что ты лишь подражанье,
Ты лишь отраженье того промежутка...
Какая, однако, смертельная шутка.

На улочках мира средь сотен прохожих
Искать и искать на тебя непохожих,

"Нерожденные слова
Горло теребят.
Я училась убивать.
Начала с себя".
(О. Ладыженский)

Убивала стих.
Кто меня простит,

Уходили - неспешно,
Умирали - спеша...
Целый мир не успевших
Научиться дышать...

Десять шагов, обрыв, поворот, межа...
Что же, Учитель, руки твои дрожат?
Как же, Учитель, речи твои добры...

Что же, здравствуй, друже. О чем тебе
Написать? О том ли, что снег с небес?
Или, может, о том, что с утра свежо...
Что за хлебом близко... Что дом чужой...
На бездарно белом листе двора
Он стоит торжественной запятой.
Возле дома пахнет большой бедой.
В доме – пахнет едой, что была вчера.

А в том, что было...

А в том, что было - травы по пояс.
А в том, что будет - так и подавно.
Уходит снова бездомный поезд
С вокзала с диким названьем "Главный".

И нету времени на прощанье,

Я разучился оттачивать бейты. Господи, смилуйся или убей ты! —
чаши допиты и песни допеты. Честно плачу.

Жил, как умел, а иначе не вышло. Знаю, что мелко, гнусаво, чуть слышно,
знаю, что многие громче и выше!.. Не по плечу.

В горы лечу — рассыпаются горы; гордо хочу — а выходит не гордо,
слово «люблю» — словно саблей по горлу. Так не хочу.

Я так и живу -
Со стрелою под левой лопаткой.
Мешает, конечно, -
Да мы ко всему привыкаем.
Ступеньки, ступеньки -
Ступаю по лестнице шаткой.
Я брата ищу, но не помню -
Он Кай или Каин?