This busking vagabond, standing on the corner Trumpet on his tongue, is only passing through You're not the one he loves, this godforsaken horner Wake up and smell the brew, and hold me close to you
He got a room downtown, some fleabag by the station A pillow and a bed, a window with no view How heavily he sighs, in steamy perspiration His melody is blue. But I, my love, love you
He trumpets out a hymn, as if to blow a gasket He trumpets out a cough, he trumpets out his spew His fate is plain to see, collected in his basket But he does not love you, and I, my love, I do
I know in better days, I'll wear a whiter collar And like some golden leaf, I'll circle through the blue But isn't it a shame to weigh the world in dollars? O would that it would do, to value only you
But you won't be seduced, with money or with dresses This busking vagabond, and every tune he blew Is worthier to you, than all the world possesses For fate, by fate, is fate, and all that fate can do БУСКИНГ-БОМЖ - ЗАЕЗЖИЙ МУЗЫКАНТ
Этот уличный бродяга, стоящий на углу Труба на его языке только проходит Ты не тот, кого он любит, этот богом забытый хонер Проснись, почувствуй запах пива и прижми меня к себе.
У него есть комната в центре города, какая-то дрянь возле вокзала. Подушка и кровать, окно без вида Как тяжело он вздыхает, в парящем поту Его мелодия синяя. Но я, моя любовь, люблю тебя
Он трубит гимн, словно взорвав прокладку Он трубит о кашле, он трубит о своей рвоте Его судьба очевидна, собрана в корзине. Но он не любит тебя, а я, любовь моя, люблю
Я знаю, что в лучшие дни я буду носить более белый воротник. И, как золотой лист, я кружу в синеве. Но не стыдно ли взвешивать мир в долларах? О, если бы ценить только тебя
Но тебя не соблазнят ни деньгами, ни платьями. Этот уличный бродяга, и каждая его мелодия Достойнее для тебя, чем весь мир имеет Ибо судьба, судьбой, есть судьба, и все, что может сделать судьба.