Борис Циммерман все тексты (слова) песен, переводы, видео, клипы

Алёна живёт в Коньково.
Алёна мыслит клинково.
Её папаша пил горько,
А мама пряталась только.
Мы встретимся с нею в восемь,
Кругом наступает осень,
И рано темно,
И водка говно,

Мне заплатили мало зарплаты
Я наставляю на сердце заплаты
Сердце ты новое скоро ли купишь?
Да на такую зарплату - кукиш.

Аллегорично, в высоком штиле
Были у башен спилены шпили.
Так что бычок "беломорканала"

Белый снег идёт с утра,
В календаре - апрель.
Замотаю горсть утрат
В полиэтилен.

Три часа ноль-ноль минут,
Мне пора домой.
Там меня, наверно, ждут

Белокурые полки,
Гладко выбриты виски,
Шли приклады и штыки.

Шли железные носки,
Пыль топтали сапоги,
До колена башмаки.

А вот идёт солдат,
Идёт с чужой войны.
Идёт, закрыв глаза,
Идёт, закрыв глаза.

На нём шинель из дыр,
За пазухой бутыль,
Дымится "Беломор",

Было время, я считал себя гением.
Только это уж больше не греет, нет.
Одноклассники мои все с дипломами,
Только я один и без дома, ну..

Было время, мы за ним вены резали,
Но давно его не видели трезвого.
И тебе вот состариться долго ли?

А ты не плачь, не плачь,
В жизни ничё не вскачь.
Время сгорать дотла
И восстать из пепла.
Время кидать палки
И собирать камни.
Время строить полки,
Время в землю штыки.

Все, кого любил, стали жёнами.
Разъезжают все на Пежо, на
Меринах. Все ни разу не мне чета,
И сказать мне в подарок нечего.

Все, кого любил - все с квартирами,
Все богатые и спортивные.
Всё по совести, хули ж ною я?

Денег нет и в горле ком
И никто тебя не пом-
нит, куда свернем в дерьме таком?
Только что, в месяце том
Сделал ручкой прежний дом
Вновь ищи родной аэродром
Мой герой высок ростОм
Хаер ниже плеч хвостом

Должно быть ясно, что уж если ты решился писать,
То ни одна тебя беда не обойдёт по каса-
тельной. И в город твой как будто в Рим войдёт любой как будто он гунн.
Но там внизу над лесом лезвий нам натянут батут,
Которым ловят музыканта и упасть не дадут
Его сплетённые десятки, сотни тысяч миль разорванных струн.

Но там внизу над лесом лезвий нам натянут батут,

И бритые воины не славы для
На бритые лягут поля.
И снег ляжет, постель им стеля.
Под траками танков не вспыхнет земля.
Боже, храни короля.

Я выйду на улицу ранней зимой.
С полиэтиленовой выйду сумой

Если бросилА тебя женщинА
Посреди, скажЕм, января
Ты ее ответно тожЕ шли на
Хуй - невЕлика потерЯ

C оправданьями отвянь детскими
Что ранЕн до глУбин души
Не еби ей мозг смсками

Если выживу, скажу
Открывая
Речь: - Понятно и ежу,
Господа, я

Все равно бы рисковал
Всем на свете,
Все равно б до уставал

Жди меня и я вернусь
Только очень жди
Даже сильному, Ленусь, -
Симонову, Шти-
рлицу, - вера в то нужна,
Что их где-то ждут
Это - как на рану на-
кладывают жгут

Поищи жетон, запахни пальто,
Погляди в любую из урн, а там
Миллион окурков твоих, что
Шли на матерьял колотым звёздам

Здесь ладонь Земли подо льдом лежит,
И асфальт не виден из-подо льда.
И твоя душа не умела жить,

Из-за сопки выходит солнышко,
По волнам кидает судёнышко.
Ему море: "Что ж ты не тонешь-то?",
А судёнышко: "Перетопчешься."

Просыпаются утром деточки,
Открывают деточки форточки.
А снаружи ждут их кораблики,

Сука, каждому из нас нужен дом,
Чтобы было возвращаться кудом.
Вундеркинд, идиот - никого не ебёт,
Три стенки и койка с окном.

Сука, каждому из нас нужен дом:
Кубометры со светлом и теплом.
Ни друзей, никому, ну вообще никому

Как рыдал мой ангел, не зная любви:
Девять раз упадешь - десять раз оторви
_______________________________________себя от земли.
Раз неведом страх - то и в руки флаг,
К людям полетай, погляди, что как.

Снежно-белые крылья, ласточкин хвост.
Был декабрь в тот день, когда он замерз.

А из того ли Карачакова
Контейнер в Москву выезжал?
А водитель Илья
За рулём сильно трезвый лежал.
А повело ему руль,
То ли ось ему тронула ржа.
А это присказка, не сказка.
Сказка ложь, а Илюшеньку жаль.

Катится дождь
По улицам всех столиц.
Катится дождь,
Не помнящий наших лиц.
Значит, это кому-то нужно,
Пусть кому-то станет теплей.
И ты забудешь, как тебе было с ним,
Я забуду, как мне было с ней.

Ты не бей меня, братишка, не бей,
Я скажу тебе, что жив Курт Кобейн.
Он вчера в дверной звонок позвонил,
И зашёл, и я час с ним говорил.

Он сказал, что он живёт на Луне
И на Землю хочет не по хуйне,
Но в посольстве Лунном нет сейчас виз,

Я хотел бы стать Земфирой, я хотел бы быть Шнуром,
Зажигать в прямых эфирах и рубиться как герой,
Только каждому своё, да трудно пешке стать ферзём,
Не хватило, видно, йода в щитовидной
железе.

Кто-то сокол, кто-то чайка, кто-то заяц, кто-то рысь,
Кто-то вскроет лёд плечами, Бог велел другим: смирись!

Кочегары умирают, спьяну падая в топку.
Кочегары умирают от палёной водки.
Они крепятся к люстре посредством верёвки.
Кочегары умирают от рака лёгких,
От невыплаты денег и передозировки.

Кочегары умирают от угара и удара,
И в ходе игры "убей кочегара",

Кончились песенки, нам осталось молчание,
Белый хлеб и вода из холодного чайника.
Можно звонить по знакомым и чиркать спичками.
Рвётся цепочка, ключи из кармана выскочат,

И полетят вон, как денежки из бумажника.
Где заночую сегодня, не так уж важно мне.
Хлопает, щурится, щёлкает глазками та улица,

Щёки-яблочки,
На щеках ямочки,
Куда спешишь, Евочка?

Что одна, парень где?
Другая, никак, привадила?
Куда спешишь, Наденька?

Слишком много хуйни
В эти мутные дни
Навалилось. Прогнись и не встань на ноги.

Станешь помыслом чист,
Развернёт нотный лист
Настоящий флейтист и сыграет свой гимн.

У кота девять жизней, какую тратишь подряд?
И фотографии не исправишь, и не сгорят.
Что нааскал, осколки костей да мёртвый оскал?
Синий фонарь, мокрый бордюр, чёрный асфальт.

Мы не умрём, мы не умрём,
Пёр напролом и лёг под столом.
Стёкла долой, и день за окном.

Мы расстанемся, мы состаримся,
Мы устанем все.
Думал, будет всё, пришла грязь в лицо,
Позабудется.

Имя, отчество, месяц, год, число,
Одиночество.
Ты же, раз умная и правильная,

На ночь во дворце закрываются ставни.
Весь воздух, что был здесь, когда ещё стравлен,
Но передел народу тем не поставлен.
Спокойно спят, кто ещё не восстали,
Мысли их - о бухле ли, о бане ли, про баб ли?
Государь, мы начнём наступать, лишь поставьте грабли.

Политика пряника и кнута,

Не закрывай сегодня дверь, я не приду.
Не закрывай сегодня дверь, я не приду.
Хватит биться в стекло, я спокоен, как рыба во льду.

В коридорах твоей квартиры я был бычком,
Становился рачком, пробирался бочком.
В глазах очков был ничем и лежал ничком.

Не рыдай меня, Алиса,
Что я голый здесь стою.
И не спрашивай, где денег
Я возьму кормить семью.

Пусть сегодня день не ласков,
Попаду и я в струю,
Я устроюсь и вернусь

Там, где в небе над Ногинском светит солнце и луна
И сырой весенный ветер натянулся, как струна,
Загораживая демонам ворота ада
Посреди степи ногинской там стоит НЗТА

Демон глада, демон хлада, демон водки и шприца
Днём и ночью двери ада отворить пытаются.
Только хуй им всем на рыло, если есть работа!

Умирает город Петушки,
Никому не нужны мужики.
Ни завода, ни фабрики,
Забухай и отбрось коньки.

Пса отравил сосед.
В гараже заржавел мопед.
Где звезда моя? Её нет,

Накатило, понесло
Об асфальт растерло
Продувное ремесло
Горлами на свёрла
______Заебало ощущать
______Сколько в мире боли
______Остопиздело встречать
______Осень в чистом поле

Никогда назад,
Никогда не плачь.
Мало ли, что март?
Не видать тепла.

Если помнят нас -
Это только боль.
Вот и весь рассказ,

Какие-то пидоры бьют бутылке в подъезде,
Грозятся убить на и в каждых съезде, и песне.
А я еврей, люблю я собак и русских.
И так уж вышло, что я погибну от рук их.

Что ж ты не пришёл умирать на Васильевский остров?
А мы тебя ждали, и ножики были остры.
За пятьсот лет пан-пропала все как-то привыкли,

Под облаками летит безногая птица
И горько плачет, не зная, как приземлиться.
И я взираю на то, что чуждо природе.
Я был в Герате, теперь вот пою в переходе.

Летит бухгалтер, спеша засесть за работу.
Летит Матросов навстречу заветному доту.
Летят бумаги, повестки и некрологи,

Бои в кольце окружения
Закончил полк наш вчера
Никто не шлет донесения
Никто не кричит "ура"
Мы молча ночью идем к своим
И дождь третьи сутки льет
И все мы видели в детстве фильм
А там Чапаев плывет

Снова один,
Тёплый, как снег,
Трезвый, словно лёд.

Снова живу,
Снова смеюсь,
И снова вперёд!

Не видать мне тебя, как своих ушей,
Скоро будешь ты ездить на Порше.
Скоро сквозь меня прорастёт трава,
Бывший рыжий пёс, ласковая тварь.

Так растают и пропадут следы,
У тебя там дом, у меня тут дым.
На твоих сандалиях пыль со звёзд,

Продаёт билеты в трамвайном парке
Никогда не слышавшая о панке.
Прячется лицом за окошком кассы,
Трогает рукой блюдце из пластмассы,
Вот такую нить ей соткали Парки.

Но когда весна тихо входит в город,
Нету ей замков, нету ей затворов.

Птица замерзает, не высидев яйца.
Плевок замерзает, не долетев до лица.
Замёрз заяц и замерзает лиса.
От мороза вёрсты свернулись в кольца.
И верблюд замерзает в ушке игольцы.
Спят, кому хорошо, и херово,
Дрыхнет мостик через Перово.
Спящий рабочий падает на станок,

- Уж попали так попали, дружок,
Не поможет ни фэн-шуй, ни су джок.
И ни Бог нам не поможет, ни черт,
Танк горит, уже и жопу печет.
Нет на свете ни путей, ни дорог,

По которым предстояло б пройти
На протяжении пятнадцати

Режут пилочки хирургические
Светят лампочки электрические

Шёл по улице, словно по столу
Каблуки срезали аж до кости

И такие там анестетики
До ногтей дойдут - не заметите

В этот мир из дерева и стекла
Как вообще случилось, что ты пришла?
В душу холоднее, чем между звезд
Что за angel, Angel, тебя принес?
Вот опять меня рубит по весне
И все верно - за плечами у ней
Хули говорить, два больших крыла
Анджела-ла-ла, Анджела-ла-ла

Рассекает мой город и в небо смотрит.
И течёт, отражая в себе фонари,
И плывёт далеко, свои мысли храня,
Та река, что запомнит тебя и меня.

В ней коричнев песок, и вода в ней черна.
И никто никогда не нырял в ней до дна.
И в тот день начинается весь этот блюз,

Свобода - такая хуевина типа смерти
Там, Солнце, которое в небе висит и светит
Там градусов двадцать лимонов по Цельсию-на
Ну не тормози, мне запомнись навсегда юным

Свобода - как линия Центрального Комитета
Пальцами щелкнет - кончатся "опа!" и "этааа!"
"Стремно", и "в лом", и "потом", и "да ну, в натуре!"

Серый снег, синий снег, грязный снег,
Шаг назад, два глаза, день к весне.
Без пяти, без семи, без десяти.
Мне куда? Некуда мне идти.

Нет в горсти - и свисти, не свисти.
Подожди, загрусти, не пизди.
И не здесь, и везде, там, где я,

Белым бумажным пеплом греет себя земля.
Снег служит гаванью поздним кораблям.
Сёстры, накройте стол и впустите в дом.
Я один, и вы вовеки втроём.

Сёстры, я истоптал до дыр пятьдесят дорог.
Сёстры, и пищей мне сыр и ржаной пирог.
Ревниво стучат часы на дальней версте.

Полынь, да ковыль,
Да окаёмов даль.
Емеля-поводырь
И слепой кобзарь

До глухой корчмы
В полночь добрели,
Постояльцы им

Спит подушка на простыне,
И обои спят на стенах
И с кротихой спится кроту,
Только некому спать с Тату.

Спит распятый Бог на гвоздях,
Дождь уснул в рифлёных следах,
Бомба спит на борту у Ту

Я думал, что дома, но было не тут-то
Цветы и картины, и ждут, и уют там
Такие ли впустят и там ли поверят -
Решетки на окнах, закрытые двери?

А были другие, и даже впускали
Там пели, и пили, и много мечтали
"Наверное, завтра, нет-нет, не теперь, нет"

Ты меня совсем-совсем не уважаешь,
Только бьёшь мя и вседневно унижаешь.
Ни ширнуться не даёшь и ни захавать,
Только бьёшь меня и гонишь прочь из хаты.

Я работаю и деньги в дом таскаю.
По столярной и по плотницкой рюхаю,
На ж/д тружусь я в цехе номер восемь,

Умирай, умирай, умирай, умирай.
Не ответит твой штаб, сколько ни вызывай.
Не ушедший за Днепр перейдет ли Дунай?
Кто тянул за язык, дернул кто "присягай"?

Душу Сталину, тело отдай "мессерам".
Где ты лег, Валентин, где ты, бабушкин брат?

Солнце и пыль, дорога да тишь.
Эй, колокольчик, о чём звенишь?
С вошью в кармане,
Блохой на аркане
Франсуа Вийон покидает Париж.

Что скопишь, уйдёт на убранство дрог.
А у меня - что вшей, что строк.

Хорошо быть евреем - никто тебя не жалеет.
Жить по принципу "Чем больнее, тем веселее"
И смеяться в лицо брошенным камню и фразе,
И ни с кем никогда не совпасть по фазе.

Пусть у вас здесь будет зима, у меня будет лето.
Я-то знаю, откуда у всех детей пистолеты.
И смотреть в эти милые, давно знакомые лица

Хочется синий камзол,
Зелёные джинсы.
Хочется где-то в Мадриде
Опять родиться.

Хочется на шею бусы,
На пальцы кольца.
Хочется, хочется, хочется,

Что-то надо чего-то попеть, если музы молчат.
Если все, на кого не стучат, поголовно торчат.
Ну и хер с ним, зато я знаю, с чего мне начать.

Сторож пьян, и начальник, и слесарь, и всякий пьян.
Вечер ставит пузырь и раскуривает кальян.
И такая беда от Хибин и до самых Саян,
И в этот муторный час мне является Царь Обезьян.

Пой,
и да прибудут с тобой святые простота и неправота.
Твой
путь сумасшедшей собаки, тебе и крюк не верста.
Стой!
Ты думал, снег тебе ляжет наподобие листа?
То
разлетаются перья разорённого тобою гнезда.

Шёл троллейбус до конечной
Мимо речки, мимо птички,
И давал он кругаля.
И навстречу спотыкалась,
И бежала, и старалась
Помешать ему земля.

А вокруг вертелись вишни,

=== Шумел сурово Шервудский лес ===

Нет, я не буду как Виктор Цой.
Но неохота и быть овцой.
Я не из теста христов и будд,
Но и не из тех, кого все ебут.

Нет, я не Цезарь и я не Брут.

Без любви, без жилья, в высоту, в глубину, в ширину.
Я пропал, так что даже в метро не засну.
Я один, я один, и друзей у меня сейчас нет.
Я забыл, я тебя не видал уже 40 тыщ лет.

Всё им будет потом, шаг за шагом, ступень за ступень.
Барабан, карусель, им достанется новенький день.
Я звонил, я искал - "ну привет, не могу, ну пока",

Эти птицы надо мной
Кружат.
музыканты с головой
Дружат.
Замерзают по утрам лужи.
Спал бы лучше.

Заебали холода

Очень долго думал я
Что в моих путях дальних
Кто-то где-то ждет меня
У плетня или ставнЯ
Смотрит вдаль, и взгляд тает

Но что Санкт-Петербург, что
Краснодар, Саха, ТУва

- Я держатель контрольных пакетов великих держав.
Я умею и жопу лизать, и нож у горла держать.
Я впервые открыл - если пальцы в тисках зажать,
Рано ли, поздно ли человек начинает визжать.

Я железом оранжевым выжег тебя, враг.
Коренной перелом, перелом шейки бедра.
Я спалил твои книги и бросил пепел ветрам.

Я живу у истока,
А ты живёшь где-то в нижнем теченье реки.
У меня нету адреса, ты пишешь на крыльях ласточек,
Да будут их крылья легки.
Я пишу тебе письма на каждом листе,
Отплывающем вниз по реке.
У меня есть мешок, но если ты скажешь,
Я могу отправиться в путь налегке.