Трубный зов все тексты (слова) песен, переводы, видео, клипы

Побитый жизнью, израненный грехом,
К тебе, Спаситель, я пришел раскаяться во всем.
Тяжелый камень на душе, тоску и грусть
Сними своей рукой с меня, тебе Христос, молюсь.

О, Господь, я к тебе взываю,
от меня не отвернись,
И своей рукой меня коснись.

6) Ленинградский уполномоченный решил избежать ответственности и попросту отказал музыкантам во встрече. Тогда Баринов и Тимохин задумали добиться правды у самого Брежнева. Однако их караулили уже на Московском вокзале и арестовали вместе с плёнкой, “Обращением” и религиозной литературой. Официальный путь переговоров с властью оказался малоэффективен, поэтому в середине 1983 года Баринов даёт контрольный звонок, на Запад. Друзья вспоминают, что когда семья Бариновых слушала первую передачу с песнями оперы по ВВС, Валерий был на грани слез, а его жена, не стесняясь окружающих, плакала. Свершилось то, к чему Баринов шел целых 10 лет. Что ждало впереди, было известно одному Богу. Трансляция песен 'Трубного Зова" произвела настоящий бум среди отечественных фанатов рок-музыки. Размноженная на катушках, она подпольно распространялась студиями звукозаписи, приобретая миллионную аудиторию не только благодаря религиозным текстам, но и небывалому качеству, уцелевшему даже в радиоварианте. Вызов рок-группы был по достоинству оценен и органами безопасности. Между "Т.З." и правоохранительной системой развернулась настоящая война. 11 октября 83-го Баринова хватают прямо посреди города и из отделения милиции отправляют на карете "скорой помощи" в психиатрическую больницу. В психушке он пробыл 9 дней. Из них шесть — в специальной камере, где находились буйнопомешанные. Валерия привязали к кровати и регулярно кололи аминазин, применявшийся в СССР для лечения шизофрении. Его супруга Татьяна позвонила в Англию и информацию об этом сразу передали по радио. Тогда Баринова переводят к молодым людям, страдающим от алкоголизма и наркомании. "Я начал там свою деятельность как миссионер — стал объяснять, Кто может вывести из греха... Когда заходил доктор, он был просто вне себя: 'Кого вы слушаете! Дa он же просто псих!' Нo психи — хорошая компания и мы поняли друг друга".



За короткий срок альбом побил все рекорды популярности, в основном среди молодёжи, никогда не слышавшей до этого Слова Божия. Трудно судить обо всех последствиях, которые имел выход оперы. Одно, правда, сразу бросается в глаза — тотальная, озлобленность не только со стороны Властей (что вполне объяснимо), но и, со стороны как бы независимых, и вроде бы презиравших "совок” собратьев по рок-цеху. Алъбом — "мёртвый", уровень игры — "нулевой”, группа — "скучная", музыка "примитивная”, и "антиэстетичная", в ней "доминируют тёмные ощущения” и т.д. Что жe объединило тогда стражей советского закона и блюстителей чистоты андерграунда? Слепота, безнадежное неприятие духовного мира. Характер оперы разительно отличается от всего, что делалось, и до сих пор делается в рок-музыке. Прежде всего, она не служит целям самовыражения её авторов. Исполнители

7) После подпольного тиражирования альбома жизнь Баринова и Тимохина стала напоминать шпионскую эпопею со слежкой, прослушиванием телефона, ночным фотонаблюдением, выпрыгиванием из окон собственной квартиры, вызовами в военкомат и психдиспансер, в общем, — полным диссидентским набором. И это при том, что в песнях, не было ни одного политического мотива. "Вы — самые опасные враги Советской власти", — заявил Тимохину следователь КГБ. В 1983 г. выходит специальный указ "О запрете, распространения магнитозаписи "Трубный Зов” на территории СССР". Мало того — разворачивается полномасштабная кампания против молодёжной рок-музыки. Это была роковая ошибка партии. В открытой войне с юностью старость обречена на поражение. Мы знали, что победим — у нас была тактика людей верящих в свою миссию. “В КГБ, похоже, никто ни во что по-настоящему не верил", — говорит сейчас Тимохин. В разгар этих событий Баринов начинает сочинять новый альбом. Записывать его решили в Финляндии, с христианскими организациями которой отношения были налажены. Трудно поверить, но музыканты планировали перейти вдвоём государственную границу, сделать профессиональную запись, а потом... вернуться обратно в Ленинград, где у Баринова оставалась семья. Перед глашатаями Божьей воли (именно ими ощущали себя Баринов и Тимохин) открылся иной план бытия, где не было ни окриков, ни запретов. На глазах музыкантов произошло ужe несколько чудес, казалось, что им не будет конца. "Тогда мы совершили столько ошибок, сколько их можно было совершить вообще", — признается потом Баринов. Процесс перехода границы представлялся так: "Стали на лыжи, взяли с собой компас, помолились и пошли”... Их засекли с вертолёта где-то в Западной Карелии. Когда музыканты убедились, что их ведут, то не сделали ни шага в сторону погранзоны. Правда, это не помешало инкриминировать Баринову и Тимохину попытку пересечения государственной границы: при задержании им подкинули карту пограничной территории и махорку для отпугивания собак. Нас поймали, бросили в камеру, и там я вздохнул:"Господи! Наконец-то отдохну!".

3) Помимо покровительства духовной сферы, участники проекта рассчитывали на материальную помощь из-за рубежа. Баринов, как все тогдашние рокеры, с пиететом взиравший в сторону западных демократий, где свято чтили свободу совести, постарался завязать с приезжавшими в союз христианами обширные, контакты. Хотя лидер группы поплатился за это персональной "опекой" КГБ, связи действительно помогли. За непродолжительное время "Т.З." был укомплектован первоклассными инструментами. Так, Клифф Ричард, звезда английской поп-музыки, пожертвовал Баринову гитару Stratocaster, которую доставила приехавшая на гастроли рок-группа американских, христиан Living Sound. Баптистская церковь на Западе предоставила в распоряжение бедным советским собратьям ультрасовременную студию в Таллинне, где имелся 16-ка-нальный микшерный пульт, 8-канальный магнитофон Tascam, мониторы и прочее редкостное для совдепа оборудование. Из числа прихожан церкви Олевисте (в подвалах, которой это сокровище хранилось) к "Т.З." присоединились барабанщик Уайво Таммоя и гитарист Мати Кивистик. Незаменимое содействие оказал звукооператор "Таллин-фильма" Уно Лоорис.

8) Наступил критический момент в самом опасном проекте за всю историю рок-движения в России. У группы, была пусть сомнительная, но слава христианских проповедников. Теперь предстоял процесс, но не по обвинению в религиозной пропаганде, а по факту нарушения уголовного кодекса. Нa этом этапе, кстати говоря, ломались многие борцы за свободу совести в СССР, когда перед оскалом советского правосудия заявляли, что "готовы, пострадать за веру, но не за права человека". Истина же состояла в том, что первое тогда было неотделимо от второго, и Баринов осознавал это. Он объявил голодовку, которую выдерживал в течение трех, недель. В течение года следователи допытывались у него, кто предоставил им аппаратуру, но Валерий никого не выдал. На суде он заявил, что его преследуют не за попытку перехода границы, а за религиозные убеждения. Приговор гласил: 2,5 года ИТЛ (в лагере хотели набавить ещё 5). Для Тимохина ограничились двумя годами, которые он провел на Вологодской зоне (г. Сокол). Баринова поместили в лагерь "Кровавые Недоманики”, откуда выбирались немногие. Хотя Валерий нашёл с зеками общий язык, в штрафном изоляторе ему переломали рёбра. "Отче, прости им, ибо не ведают, что творят", — единственное, что Баринов мог повторять про себя... “Его бросили туда на уничтожение, — вспоминает музыкальный ведущий ВВС Сева Новгородцев, много сделавший для освобождения Баринова. — Он совершенно доходил". В эти мгновения Валерий отчётливо понял, что сможет выжить, только если кто-то на земле будет молиться об этом. Но кого просить? Тогда Баринов мысленно обращается к Господу, чтобы тот поднял молитвенников за его душу повсюду, где живут христиане. Баринов не знал, что пластинки "Т.З." были уже выпущены в США (альбом разошёлся там тиражом в 100 тыс. экз.), а также их слушали в Европе, Австралии... И беззвучная мольба была услышана. Некоторые верующие в тот момент видели незнакомого им дотоле человека, который лежал на холодном полу, взывая о помощи. Сила и любовь мистического Тела Христова сосредоточились на нём. Баринов не только выжил, но сумел привести ко Христу многих заключённых. Молились и за Сергея Тимохина. Позднее, за рубежом, тот попал в дом одного христианина и с удивлением прочел на холодильнике своё имя, написанное фломастером. "Так уже точно не забудешь помолиться”, — улыбнувшись, пояснил ему хозяин.

9) Выйдя на в сентябре 86-го, Баринов пробует открыть христианский центр, чтобы “послужить словом". Его манифестации в Одессе, Москве и Ленинграде доставили органам немало беспокойства. У Баринова отбирают советский паспорт и предлагают покинуть страну. "Сказали — так лучше будет, мы тебе всё равно работать не дадим”. По ходатайству британского парламента Валерий вместе со всей семьей переместился на берега туманного Альбиона. Следом за ним переехал Кивистик. Надводский эмигрировал вo Францию. Лоорис и Таммоя остались в Эстонии. Тимохин основал в Питере Современную Церковь Христа Спасителя и стал её пастором. Был создан благотворительный фонд им. Баринова в Лондоне. Он основал “Рoк-клуб" для русскоязычной молодёжи. Вышла посвящённая основателю группы монография "Jail House Rock”... Своё пребывание Англии Баринов иногда сравнивает с "пустыней", традиционным местом обитания израильских, пророков. Время от времени предпринимались попытки возродить его главный проект. На английском это проделал “David Markky Band”. Русский состав, собравшись в 1992 г., дал лишь единственный концерт в Англии. Как выразился Баринов позднее, необходимо было дождаться “полноты времён".



Название “Трубный зов” неожиданно всплыло в начале 90-х годов, когда на рынке появились альбомы некой группы с этим названием. Реклама альбомов, с легкой руки Дмитрия Нагиева, звучала на питерской радиостанции “Радио Модерн”. Но на поверку это оказалась подделка. Некто Григорий Поздняков, действительно игравший с Бариновым в 1987 году, почему-то решил, что имеет право на это название. И если первые записи ещё было можно слушать, то последующие, в аранжировках некоего Александра Федорова, напоминали "Ласковый май" в самом зачаточном состоянии. Это было отвратительно, и само по себе, и по отношению к творчеству Баринова. Поклонники были злы, а новое поколение так и не узнало настоящий “Трубный зов”.

4) Тем временем ситуация в Эстонии изменилась к худшему. Советская власть стала проводить активную антирелигиозную политику. Потому запись происходила в обстоятельствах, строгой конспирации. Оборудования перевезли на хутор Алавере, отрезанный от внешнего мира. В этом были свои плюсы, но и существенные минусы. Добраться туда было действительно трудно. О дате сбора договаривались условным шифром, из-за чего происходили нестыковки. Всю провизию приходилось брать заранее, что создавало довольно аскетическую обстановку. Правда, когда студию окончательно разместили, жилище стало напоминать не заброшенную лесную хижину, а настоящую исследовательскую лабораторию. “Т.З.” стал первой нелегальной группой с подобным техническим потенциалом. Оперу планировали выпускать в двух языковых вариантах. Вначале были записаны инструментальные партии и английский вокал. К тому же русские музыканты не хотели подставлять эстонцев: не зная английского, те до последнего момента не подозревали о религиозном содержании песен. "Тогда нам было чего опасаться, поскольку ничего подобного никто в стране не делал. Мы не сидели на хуторе безвылазно, а ездили туда из Ленинграда раз, наверное, пятьдесят" (С. Тимохин). Для оплаты вояжей приходилось специально подрабатывать — Тимохин, например, занимался пошивом джинсов и курток. Большинство музыкальных идей принадлежало главному зачинщику проекта Валерию Баринову, хотя он и не имел музыкального образования: "Я объяснял, что надо играть на уровне настроения и набросков мелодии. Эстонцы оказались довольно профессиональными ребятами, поэтому в выборе аранжировки им давалась полная свобода". Звучание оперы 1982-83 гг. получилось подчёркнуто дисбалансированным. Баринов настаивал на обильном использовании аналогового муг-синтезатора, имитирующего струнную группу. При этом Лоорис приложил все силы, чтобы, сохранить басы и добиться прозрачного саунда. После прослушивания копии на магнитофоне создавалось впечатление, что играет запись с грампластинки, выпущенной фирмой “Мелодия". Качество приобрело вскоре первостепенное значение: альбом распространялся подпольно и если бы демо-копия оказалась неважной, то он вo многом лишился бы своего очарования. Конечный замысел приводилось скрывать от всех. He ведали о нём ни методистский хор в Таллинне, записанный а капелла в одной из церквей, ни девушки, исполнявшие "Аллилуйя" в Молитвенном Доме ленинградских баптистов. Как только английский вариант "Трубного Зова" был готов, Баринова обязали в течение 48 часов вернуть аппаратуру в Олевисте. В экстремальных условиях, сорванным голосом, он всё же напел русский текст на фонограмму...