У Шута над бровью только жилка бьётся, Шут плюётся кровью, в руки не даётся, Пробует закрыться зонтиком от пули, Только пули-дуры за угол свернули...
Шут среди эстетов корчит иноверца, И ему до зада, и ему до перца, Что с ним будет завтра и кому он нужен, Колесо на завтрак, колесо на ужин.
Вот и всё, за что его больше не осудят, Больше нету ничего и уже не будет, Ни кола и ни двора. Импотент в пустыне. За ночь выгорит до тла и к утру остынет...
А когда приспичит пообщаться с Богом, Шут гармошку в зубы, о себе убогом, О себе блаженном, то поёт то плачет, Ползает по стенам, не все дома значит...
У меня так и вообще никого нет дома, Кроме белого коня и двоих знакомых, Одного зовут Судьба, а другого Случай, Я гадаю каждый день, кто из них покруче... In the Fool, only the vein beats above the eyebrow, The fool spits blood, does not come into his hands, Trying to close an umbrella from a bullet, Only bullet fools round the corner turned off ...
The buffoon among the aesthetes lies in the infidel, And to him to the task, and to him to the pepper, What will happen to him tomorrow and who needs it, Wheel for breakfast, wheel for dinner.
That's all, for which he will no longer be condemned, There is nothing more and will not be, No cola and no yard. Impotent in the desert. During the night it will burn to the ground and cool off by the morning ...
And when he wants to communicate with God, Fool harmonica in the teeth, about yourself poor, About himself blessed, then he sings something, he cries, Creeps on the walls, not all at home means ...
I have no one at home at all, In addition to the white horse and two acquaintances, One is called Fate, and the other is Case, I guess every day, which of them is more abrupt ...