Сложная судьба у тех, кто с рождения на дне, Через силу подняться, чтобы осознать падение. С кучей сомнений, Под косые взгляды людей, Покорить Эверест, и снова спрятаться на дне.
Дневной свет не проникнет в милое убежище, Здесь никогда никто не жил, и вряд ли будет. Много лиц запомнили эти обшарканые стены, Стебли растений разрушили между кирпичами цемент.
Не был в центре внимания, не был центром вселенной, Вокруг кипела жизнь, а тебя паром сдувало. Местоположение не определяет за пределами карты, Кто-то картавит, а тебе говорить право не дали.
запутай в сети все свои мечты из детства, им уже не место, там где погасили свет. поезд тронул с места, не успев на встречу, засветили фото, где были счастливы все вместе.
беги, как не бежал форест, чтобы стать личностью На своих сломанных двоих можно своего достичь. нет поводов или причин для отказа в радости дашь шанс ночи, и она обязательно солнце выпустит.
Дно не дом, в нем никогда никто не жил, и вряд ли будет, Все терпят удар судьбы и ждут свой ход. не поможет навигатор выбраться из свалки жизни, повсюду кучи хлама, чувствую единицы выживут.
The moon
Смотри под глазами там где твоя кожа впалая, И всё равно боишся, чаешь, хоть прожил не мало Безлицый и безцветный силует вечром запоздалым, Ты ждёшь с замиранием сердца небывалым
Всю жизнь примерял на себе роль рассказчика, Но прошлое и будущее сшили элегантный плащик Неуместно быть реалистом, хотя неотвязчиво Ты грабил мечты тогда ещё далеко лежавшие
Телом дрожжа, и двигаясь будто бы безстыдно А что можно возразить себе, так прелюбопытно Любимые, друзья, семья, всё это очевидно, Были лишь проушинами в иголках бытна
Оказывается жизнь не смещалась из двух апострофов Но ты ведь лояльно мог навать это островом А хули ещё пожелать? Как на пьянке тосты, Всем же хочется оправдатся заростая коростами Чувство когда вот вот проблюёшся насекомыми, Теми с которыми породнился весомо Что можно сейчас прочитать в глазах глаукомных? Жаль ничего уже не лезет в голову
Наши смелость грошовая, любовь хлипче стебля И за этим больше нечего колеблить Но ты не умераешь в этот момент недолепленный, Ведь всё неживой, уже под кожей пепельной - VSE4
Complex fate of those who from birth at the bottom, Through the power of up to realize the fall. With lots of doubts, Under sidelong glances of people Conquer Everest, and again to hide on the bottom.
Daylight does not penetrate into the sweet refuge Here, no one has ever lived, and is unlikely to be. Many people remember these obsharkanye wall The stems of plants destroyed cement between the bricks.
Was not the center of attention, not the center of the universe, Around the seething life, and you blew off steam. Location does not define outside the map, Someone burrs, and to tell you the right to no avail.
Entangled in the network all their dreams from childhood, it is no longer a place where the lights went out. the train began to move, unable to meet, exposed the photo, where they were happy together.
Run, do not run as Forest to become a person At its broken his two can achieve. there is no reason or reasons for the denial of joy give a chance to the night, and she will release the sun.
The bottom is not a house, it no one ever lived, and is unlikely to be, All suffer the blow of fate and wait your turn. Navigator does not help to get out of the landfill life heap of rubbish everywhere, I feel the unit will survive.
The moon
Look under the eyes where your skin is sunken, And still boishsya, chaesh, though lived many Colorless and faceless silhouette vechrom belated, You wait with bated breath unprecedented
All my life I was trying on the role of the narrator, But past and future stitched elegant robe Inappropriate to be realistic, although neotvyazchivo You robbed dreams while still far from lying
Body of yeast and moving as if bezstydno And what can be said to himself, so prelyubopytny Loved ones, friends, family, everything is obvious There were only the eyes in needles bytna
It turns out life is not displaced from the two apostrophes But you could loyally Nava is an island And fuck more you want? How drunk on toast, Everyone wants the same opravdatsya overgrown by scab When feeling here now problyuёshsya insects Those with whom intermarried weighty What can now be read in the eyes of glaucoma? Sorry did not climb to the head
Our courage halfpenny, love hlipche stem And for this nothing more to hesitate But you do not at this point umeraet nedoleplenny, After all inanimate, just beneath the skin ashen -