Двадцать второго июня, Ровно в четыре часа Киев бомбили, нам объявили Что началася война. Война началась на рассвете Чтоб больше народу убить. Спали родители, спали их дети Когда стали Киев бомбить.
Снова весь фронт раскален от огня Лупят зенитки три ночи,три дня А в гимнастерке на снимке, Ты обнимаешь меня Ах эти тучи в голубом, Напоминают море,напоминают старый дом, Где кружат чайки за окном. Где мы с тобой танцуем вальс, Где мы с тобой танцуем вальс, Где мы с тобой танцуем вальс в миноре.
Бьется в тесной печурке огонь, На поленьях смола, как слеза. И поет мне в землянке гармонь Про улыбку твою и глаза. О тебе мне шептали кусты В белоснежных полях под Москвой. Я хочу, чтобы слышала ты, Как тоскует мой голос живой.
На границе тучи ходят хмуро, Край суровый тишиной объят. У высоких берегов Амура Часовые родины стоят. У высоких берегов Амура Часовые родины стоят.
Идёт солдат по городу, По незнакомой улице, И от улыбок девичьих Вся улица светла. Не обижайтесь, девушки, Но для солдата главное, Чтобы его далёкая Любимая ждала.
Через горы, реки и долины, Сквозь пургу, огонь и черный дым Мы вели машины, объезжая мины, По путям-дорогам фронтовым. Эх, путь-дорожка фронтовая, Не страшна нам бомбежка любая. А помирать нам рановато, Есть у нас еще дома дела. А помирать нам рановато, Есть у нас еще дома дела. The twenty-second of June, Exactly at four o'clock Kiev bombed, we were announced That war began. The war began at dawn To kill more people. Sleeping parents, their children slept When Kiev began to bomb.
Again the whole front is hot with fire Three days, three days And in the tunic in the picture, You hug me Ah, these clouds are blue, Remind the sea, resemble the old house, Where the gulls circling the window. Where we dance with a waltz, Where we dance with a waltz, Where we dance a waltz in a minor.
A fire burns in a close stove, On the logs, pitch is like a tear. And he sings to me in the dugout About your smile and your eyes. About you I whispered bushes In the snow-white fields near Moscow. I want you to hear, How my voice is lively.
On the border of the cloud go grim, The land is harsh with silence. At the high banks of the Amur River Watchful homelands stand. At the high banks of the Amur River Watchful homelands stand.
There are soldiers in the city, Across an unfamiliar street, And from the smiles of the girls The whole street is bright. Do not be offended, girls, But for the soldier the main thing, To his distant My beloved was waiting.
Through mountains, rivers and valleys, Through a blizzard, fire and black smoke We drove cars, passing mines, On the road-roads front. Eh, the path-path front, Do not be afraid of us any bombing. And it's too early for us to die, We still have business at home. And it's too early for us to die, We still have business at home.