ВинтовкаВ этом возрасте стыдно скрываться, бить стёкла и хлопать дверью,
Не иметь своего шалаша, ностальгировать, рушить чужие гнёзда.
Возраст,
В котором ещё не редеют перья,
Но привычки переросли в зависимость,
А это уже серьёзно.
ОстровЯ так долго не видел большой земли
И пытался покинуть проклятый остров,
Что усталость — читай: борьба — очень скоро вошла в привычку.
Если тюрьмы полнятся, значит близка война, сатанеет воздух;
Вместе с этим сияет большой пожар, начинаясь искрой от спички.
Мне едва ли знакомы дни, что хотел загнать, удалить страницу,
Но в такую грязь, в коей жив сейчас, заведут едва ли
Счастливый человекЧто ж, теперь навсегда уходя к праотцам,
что покинули мир от заразной иглы бытия,
я крысиную ноту беру, с громким писком нырнув с корабля.
В теле грубого гунна уже не стихи — лишь огромной усталости яд
разливается. Видимо, это начало конца.
Стихает веры голос. Овации сменились несогласными, увы,
апрель в окне краснее прежнего, сгущаются отказов тучи,
и скоро разразится крепким громом нервное: «Люблю!» А Вы?