Текст песни аля кудряшева - Я хорошая, даже очень, только глупая, как кирпич

Исполнитель: аля кудряшева
Название песни: Я хорошая, даже очень, только глупая, как кирпич
Дата добавления: 15.06.2020 | 22:16:08

Просмотров: 8
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным

Здесь расположен текст песни аля кудряшева - Я хорошая, даже очень, только глупая, как кирпич, перевод и видео.

Кто круче?

аля кудряшева

или

Дмитрий Воденников

Двадцать перышек за плечами - облетели, пора линять. Я иду, шевелю ключами, люди пялятся на меня. В уши музыку, лейся, песня, голос плавится заводной, нам, казалось, так сложно вместе, но еще тяжелей одной. Выходи уж на связь с эфиром, слышишь, ты, я тебя люблю. Продавец из ларька с кефиром называет меня «Верблюд». «Подходи, - говорит, - родная, выбирай для себя еду». Если я и себя не знаю, то зачем я к нему пойду?
Воздух - синий с привкусом яблок, бьет испариной лучевой. Я живу пока по ноябрь, получается ничего. Я хорошая. Плеер - shuffle. Сочиняю в метро стихи и вяжу тебе серый шарфик из акриловой чепухи. Надо мной распростерся город - прямо чувствую, как дрожит, запиваю четверг кагором, чтобы пятницу пережить, дни меняются торопливо, снег прозрачен, дожди мокры. Запиваю субботу пивом, Lowenbraim'oм, не хухры.
Я дышу табаком дешевым, неподвижным смеюсь лицом. Ничего еще, Кудряшова, в целом держишься молодцом. Скоро сессия, зарубежка, сдашь - не сдашь, тут пойди пойми, говорят, по утрам пробежка помогает постигауть мир, ведь не сдашь - и катись колбаской, и прошедшего не вернешь, так что лучше учи албанский и не парься чужой херней. То ли дело вскочить, подняться, позабыть обо всем совсем, ведь тебе еще девятнадцать, а ему уже двадцать семь, у него есть жена и дети, он шагает путем своим - почему же на целом свете тебе дышится только им?
На карнизе пригрелась кошка, сочиняю письмо себе, я комок леденелой крошки в задыхающейся трубе. Говорить - это все, что можешь, говоришь все равно не то, так размазывай плач по роже, бейся лобиком в монитор. И, давайте, вдвоем катитесь, ждет холодная пустота, просто вы никак не хотите быть счастливыми просто так. Просто чуять струной подвздошной, что уже не страшна стена, просто стиснуть с утра ладошки и от радости застонать. Нет, вы будете до рассвета, выводя из себя семью, выводить километры бреда в перегревшемся Ай-Си-Кью. И рассвет по мозгам- дубиной, все дороги приводят в Рим. «Ну, спокойной ночи, любимый. Значит, завтра договорим».
А машины асфальты сжирают, как сжирает дрова огонь, двадцать первый листок - журавлик, приземлившийся на ладонь. Я хорошая, даже очень, только глупая, как кирпич. Раз уж выбрал меня средь прочих - так изволь уж теперь, терпи. Выбрал, выбрал и, между прочим, - не ругал ведь судьбу свою.
Мы ведь можем, если захочем быть счастливыми. Зуб даю. Twenty feathers behind you - flew around, it's time to molt. I go, move my keys, people stare at me. In my ears music, water, song, voice melts groovy, it seemed to us so difficult together, but even heavier than one. Get in touch with the ether, you hear, you, I love you. The seller from the kefir stall calls me "Camel". “Come,” he says, “dear, choose food for yourself.” If I don’t know myself, then why should I go to him?
The air is blue with a smack of apples, beating with a beam of radiation. I live until November, it turns out nothing. I'm good. Player - shuffle. I compose poems in the subway and knit you a gray scarf made of acrylic nonsense. The city has spread over me - I directly feel how trembling I drink Thursday Cahors to survive Friday, the days change hastily, the snow is clear, the rains are wet. I drink Saturday with beer, Lowenbraim, not Khuhra.
I breathe tobacco cheap, still laugh face. Nothing else, Kudryashova, as a whole, you are doing great. Soon the session, a foreigner, you’ll hand over - you don’t give up, then go understand, they say that a run in the mornings helps to comprehend the world, because if you don’t give up, you can’t return the sausage and the past one, so it’s better to learn Albanian and don’t worry about someone else’s garbage. Is it a matter of jumping up, getting up, forgetting about everything at all, because you are already nineteen, and he is already twenty-seven, he has a wife and children, he is following his own path - why in the whole world can you breathe only him?
A cat warmed up on the ledge, composing a letter for myself, I am a lump of icy crumbs in a choking pipe. Talking is all that you can, you still say the wrong thing, so smear the crying in the face, beat your forehead into the monitor. And, let's roll together, waiting for a cold void, you just do not want to be happy just like that. Just smell the ileal string that the wall is no longer scary, just squeeze your hands in the morning and moan for joy. No, you will, before dawn, infuriate your family, take out kilometers of delirium in the overheated ICC. And the dawn of the brain-club, all roads lead to Rome. “Well, good night, love. So we’ll agree tomorrow. ”
But cars devour asphalts, as fire eats firewood, the twenty-first leaf is a crane that landed on the palm of your hand. I'm good, even very, just stupid, like a brick. Since I chose me among the rest - so if you please now, be patient. He chose, chose, and, by the way, did not scold his fate.
We can, if we want to be happy. I give a tooth.